Парижский детектив

— Ой, Катюха! — обрадовался брат. — Вот веришь, нет — как раз сейчас о тебе думал. Соскучился — просто сил никаких. И по мордахе твоей скучаю, и по борщам твоим знатным…

— Ну, раз скучаешь, — улыбнулась Катя, — могу тебе борщ хоть завтра сварить.

— Катька! Чучело! Что ты дразнишься? Ты же знаешь — у меня турнир на носу, как я приеду?

— А что, у вас в Париже свекла не продается?

— Катя… ты шутишь.

— Ничего подобного. Ты не в курсе, когда ближайший самолет?

— Минутку…

Брат — молодец, спокойный, как удав. Наверно, поэтому и в турнирах побеждает: соперники психуют, а ему хоть бы хны.

— Слушаешь? «Аэрофлот» с «Эйр Франсом» на сегодня уже отлетались. Но в половине первого есть чартер. Успеешь?

— Успею.

— Ты одна? Без Костика?

— Я теперь вообще без Костика.

— Тогда частника, в Шереметьево ехать, не бери. Государственное такси поймай, хорошо?

Во братец дает — хоть бы удивился, поразился, заохал! Нет, все ее новости воспринял как должное.

— Все, Катюха, уже опаздываешь. Тебе ведь еще билет покупать. Мухой дуй в Шереметьево, — приказал Миша.

* * *

В аэропорту Шарль де Голль Катю встречали двое. Брат Миша — выглядел он встревоженно — и… довольная, ухмыляющаяся Верка.

— С приездом, органистка! — завопила подруга.

— Привет, сестренка, — заулыбался брат. Катя то ли от удивления, то ли от тряского ночного перелета потеряла дар речи. Открывала рот, но слов не получалось.

— Эй, мумия, очнись! — весело тормошила ее Вера.

— Катюша, ты в порядке? — тревожно спрашивал Миша.

— Ты… ты что здесь делаешь? — выдавила наконец Катя.

— А что — не видишь? — хохотнула подруга. — С твоим Мишкой дружу! Работаю на него. Теннисные мячики ему подбираю.

— Но… но ты же сказала, что у тебя в Париже что-то срочное… личная жизнь решается…

— А наврала, — легко призналась подруга. — Специально. А то б ты Гинзбургу помогать не пошла б.

— Но зачем? — тихо спросила Катя.

— Девочки, вперед, — попросил Миша. — Что на проходе-то стоим!

— Нет, пусть она скажет! — Катя вспомнила тяжелейший вчерашний день: ссоры с Костиком, страх на концерте, панику в ожидании проклятой токкаты…

Вместо Веры ответил Миша:

— Да затем, Катя… Это наш с Верочкой общий заговор. Встряхнуть тебя решили. Развеселить. Развлечь. Вытянуть из трясины.

— Ничего себе встряска, — дрожащими губами пробормотала Катя.

— Только не ври, что тебе не понравилось, — заявила Верка.

«Разумеется, нет», — подумала Катя. И промолчала.

* * *

Как ни отговаривали ее Вера с Мишей, на следующее утро Катя первым делом взялась за борщ.

Самолично отправилась в овощную лавчонку у подножия дома.

Без проблем объяснила торговцу, что ей нужны морковка, капуста, лук и свекла.

— Votre Francois est admirable… Et vous — aussi[16], — прошелестел продавец, вручая Кате покупки.

А она запоздало подумала: «И чего я раньше считала, что по-французски не говорю?»

Борщ удался на славу. Миша очень переживал, что добавки ему нельзя — впереди тренировка.

— Я тоже с тобой пойду, — попросилась Катя. — Буду тебе мячики подбирать.

— Мячики? Нет. Мячики мне Верочка подбирает, — помотал головой Миша. — А ты, если хочешь, можешь мне под удар накидывать. На ракетку. Сможешь?

— Ну, если уж токкату вспомнить смогла… — пробормотала Катя. — А теннисом я все-таки когда-то занималась…

Накидывать мячи оказалось сущим пустяком. Катя, стоя у сетки, просто кидала мячик в центр Мишиной ракетки, а тот отбивал ее подачи мощными ударами по задней линии. Верка шустрила на подсобных работах — собирала отбитые мячики и приносила их Кате.

Все трое так увлеклись, что не заметили, как на корте появился посторонний.

— Вот это девушка! — услышали они. Миша опустил ракетку и улыбнулся. Верка хитро закусила губу. Катя резко обернулась — и увидела… молодого человека со вчерашнего концерта. Он стоял у входа на корт и держал в руках корзину с нежными и сильными орхидеями.

— Ой… — прошептала Катя.

— Привет, Димка! — замахала гостю Верка. А брат остановился, представил незнакомца:

— Мой партнер по сборной, Дмитрий Солодовников.

И, обращаясь к нему, резюмировал:

— Я так и знал, что моя сестренка тебе сразу понравится.

Татьяна Шахматова Сена вытекает из бедра ангела

I

Будто ноябрь на дворе, а не июль. Юлия Викторовна Жбан пила утренний кофе и развлекала себя тем, что придумывала причину, по которой могла бы остаться сегодня дома: прорвало, коротнуло, забило, вышибло, зашибло. Нет, зашибло — плохой вариант.

Небо затянуло тяжёлыми тучами, напоминавшими угрюмые гипсовые маски. Аномальный холод. Заседание кафедры через полтора часа. Просто все поражающие факторы. Снова переливать из пустого в порожнее, считать баллы, индексы, базы данных, количество публикаций в СМИ и журналах установленного перечня. Ощущение, что работаешь не преподавателем в университете, а счётчиком в статистическом учреждении.