Парижский мститель. 10 лет прямого действия

Эти акции были частью оппозиции волне реструктуризаций и плану жесткой экономии правительства Жискар д’Эстена. Против наступления на социальное обеспечение (с принудительным изъятием 1 % для уже известной «дыры») и против эвакуации рабочих-иммигрантов (закон Бонне-Столеру) мы нанесли удар по центрам этой политики, министерствам труда и здравоохранения, секретариату по делам иммиграции, которые также в течение нескольких недель были объектом демонстраций рабочих. А наша акция против смешанной государственно-частной компании Sonacotra объединила нас с теми, кто после борьбы ОС в начале 1970-х годов представлял собой острие антагонизма против рабочих-иммигрантов.

Длительная забастовка за аренду жилья была символом борьбы иностранных рабочих в течение нескольких месяцев. Несколько общежитий были насильственно эвакуированы полицией, забастовщики были арестованы, были отданы приказы о выселении: руководство выселяло тех, кто боролся. «Удар за ударом», партизаны изгнали руководство из его офисов.

Гренель принял не наших «делегатов», а огонь партизан. Мы отказались от договорной политики государства, работодателей и профсоюзов. Перед лицом кризиса и свирепой перестройки модели накопления институциональное сотрудничество означало бы отступление, потерю завоеваний рабочих, согласие на перестройку, отказ перед лицом развязывания классовой борьбы буржуазии.

Парижские сети

В Париже организация в то время функционировала в основном вокруг четырех сетей, которые объединяли вооруженных боевиков и товарищей, отвечавших за логистику, поддержку и местные и международные политические контакты. Эти относительно взаимопроникающие сети, представляющие собой проект партизанской структуры, позволяли поддерживать несколько уровней организации: уровень вооруженных и разобщенных боевиков, связанный с уровнем логистики и взаимопомощи, который был более или менее герметичен с уровнем сочувствующих.

Первая сеть была результатом слияния бывших наповцев с группой Батиньоль (молодые люди из 17-го и 18-го округов); в начале 1980 года она выросла с автономным ядром из южных пригородов.

Вторая сеть, состоявшая из бывших наповцев, оседавших вокруг двух товарищей, «Дурака» и «Толстяка», имела мало боевых сил, но поддерживала регулярные контакты с официальной автономией (например, Camarades и OCL) и с Prima Linea; эта сеть также имела хорошую логистику, что позволило снабжать значительную часть организации оружием и различными материалами.

Официальная автономия сохранила сеть, которая была очень активна и в то время – например, благодаря «голубым ночам», как это было первого мая 1979 года, и антиядерным атакам в том же году. Часть этих групп в конечном итоге присоединилась к «Прямому действию», приведя к нам, в частности, такие кадры, как Лахуари Бенчеллал, известный как «Фарид», и его имплантация в Барбесе и среди арабов второго поколения.

Третья сеть состояла из молодых людей из автономии (с ее наиболее развитой стороны), которых прозвали «студентами» – несмотря на то, что многие из них вели жизнь нестабильных работников, соглашаясь на временную «мелкую работу». Они поддерживали многочисленные контакты в парижском регионе и в других частях Франции с внештатными работниками, которые, в частности, поставляли нам взрывчатку.

Наконец, последняя сеть обеспечивала вокруг Натали и меня перекрестную работу с группами, рассеянными по провинциям, в основном в Лионе и на юге Франции. Через лионцев мы поддерживали контакт с транзитными городами северных пригородов Парижа и некоторыми логистическими группами в столице, а также с шахтерским бассейном на севере. Благодаря товарищам на юге мы поддерживали контакт с бывшими гари и тулузскими автономистами.

Жорж Сиприани в наше время

Натали также поддерживала связь со своими товарищами со времен CFDT-банка; и она всегда оставалась в контакте с официальной автономией – и, в частности, с «Феей». Таким образом, они должны были снова встретиться днем 20 сентября 1979 года в сквере в 13-м округе, со стороны бульвара Марешо. Возвращаясь с осмотра места, товарищ по легальному движению обнаружил Натали в парке Потерн-дез-Пюпле. И новости были не очень хорошие: уверенный в себе, товарищ сообщил о присутствии на месте встречи «по меньшей мере двух машин без опознавательных знаков». Фея еще не приехала. Как проинформировали полицию?

Вечером мы узнали об убийстве Пьера Гольдмана на площади аббата Жоржа-Энока, вскоре после того, как наш товарищ был убит.

Кем бы ни были убийцы, мы можем утверждать, что он действительно был убит на глазах группы инспекторов RG – тезис, поддержанный некоторыми газетами того времени, – даже если весьма вероятно, что они были там «по другому делу».

Преследование

В декабре мы с Натали жили в 20-м округе Парижа, сначала в квартире на улице Пиреней, затем на улице Менильмонтан. Их снимал вест-индский товарищ, которого Натали знала по работе в CFDT-BNP.