Парк Горького

Подошел офицер речной милиции и сказал Аркадию, что водолазы замерзли, а на дне никакой сумки не обнаружено. Когда Аркадий направился к набережной, сержант отвел его в сторону, посоветовав поговорить с молодым милиционером из Октябрьского отделения, в участок которого входила и набережная. Парень припомнил, что однажды вечером в январе на набережной стояли «Жигули». А может быть, в феврале. Что касается водителя, то он только запомнил, что это был немец со значком берлинского клуба «Кожаный мяч» на лацкане. «Кожаный мяч» – название молодежного футбольного клуба. О том, что водитель – немец, милиционер судил по разговору с ним: будучи страстным коллекционером, попросил продать значок, но получил отказ на ломаном русском языке.

– Поработайте еще полчасика, – попросил водолазов Аркадий.

Спустя всего десять минут послышались крики, и водолаз по веревочной лестнице поднялся на набережную, таща покрытую илом сумку, из которой лилась вода.

Сумка была из кожи, с длинной ручкой. Надев резиновые перчатки, Аркадий в свете прожекторов открыл ее и стал выбирать оттуда жидкую грязь, бутылки и стаканы, пока не наткнулся на торчащий ствол. Наконец он вытащил длинноствольный плоский полуавтоматический пистолет.

– Товарищ следователь!

Это приехал Фет. Аркадий не видел его с допроса Голодкина. Фет, поправляя очки, стоял на краю освещенного крута, близоруко уставившись на пистолет.

– Будут ли какие-нибудь поручения? – спросил он.

Аркадий не знал, какую роль играл Фет в Пашиной смерти. Он только хотел, чтобы тот не стоял у него на дороге.

– Да, – сказал Аркадий, – составьте список икон, похищенных за последние шестнадцать месяцев.

– Икон, похищенных в Москве?

– Нет, – ответил Аркадий, – на всей территории по эту сторону Урала. А потом…

– Слушаю, – подался вперед Фет.

– Потом, Фет, все иконы, похищенные в Сибири, – сказал Аркадий. – Вы ведь знаете, где Сибирь.

Аркадий посмотрел вслед исчезнувшему в темноте приунывшему Фету – работы хватит на неделю, а списки вряд ли понадобятся.

Следователь старательно завернул пистолет в носовой платок. Никто из милиционеров, даже ветераны, не мог определить систему оружия. Аркадий дал начальнику речного патруля денег на спиртное водолазам и пошел с сумкой и пистолетом к машине.

Они с Кервиллом подъехали к таксомоторному парку под Крымским мостом. Светало. У гаража водители, засучив рукава, возились в моторах своих готовых развалиться машин. Между машинами бродили дельцы, предлагая ворованные запчасти.

Кервилл осмотрел пистолет.

– Хорошая пушка. «Манлихер» калибра 7,65, аргентинского производства. Высокая начальная скорость пули, точный бой, восьмизарядный. – Вынимая обойму, он забрызгал грязью рубашку. Когда Аркадий рано утром заехал за ним в гостиницу, он не обратил внимания, что Кервилл снова оделся как русский. – Осталось три патрона. – Он вставил обойму и вернул пистолет. – Был на вооружении аргентинской полиции до того, как они перешли на другое оружие – «браунинг». «Манлихеры» продали торговцам оружием в Штатах. Это я знаю.

– Подушки, – Аркадий посмотрел на одежду Кервилла. – Я не заглянул в ваши подушки.

– Правильно, – улыбнулся Кервилл. Он вернул пакет, обтер пальцы и из кармашка рубашки вытащил карточку. На ней было десять расплывчатых пятен. – Дактилоскопическая карта. Ее вы тоже упустили. – Когда Аркадий протянул за ней руку, он покачал головой и положил карточку обратно.

– Знаете, я, может быть, и не показал бы ее вам, – Кервилл раскинул руки на всю ширину заднего сиденья, – но я все время думаю: возможно, вы действительно тот, за кого себя выдаете, Ренко. В таком случае мы что-нибудь придумаем. Вы сказали, что у вас убили друга и что вы потеряли такого свидетеля, как Голодкин. Вам понадобится много помощников.

– И что же?

– Ваше досье на Джимми… – Кервилл кивнул на папку.

– Вы его звали Джимми?

– Да, – Кервилл передернул плечами. – Судебно-медицинская экспертиза проведена неплохо, но за ней ничего не следует.

– Что вы имеете в виду?

– Розыскную работу. У нас это называется – «поднять задницу со стула». Нужно полсотни людей, которые опросили бы каждого, кто бывал в парке этой зимой. Расспросить их раз, другой, третий. Дать подробности в газеты. Сообщить по телевидению контактный телефон милиции.

– Прекрасные идеи, – ответил Аркадий. – Если когда-нибудь буду в Нью-Йорке, обязательно ими воспользуюсь.

В голубых глазах появилось разочарование.

– Что будет, если я опознаю брата?

– Дело передадут в органы госбезопасности.

– В КГБ?

– Правильно.

– А что будет со мной?

– Вас задержат для дачи показаний. Я мог бы умолчать о нашей встрече в парке, о вашем пистолете. В этом случае задержание для вас не было бы таким уж неприятным.

– Скажите еще, сплошным удовольствием.

– Нет, удовольствие невелико, – рассмеялся Аркадий.

– В таком случае, – Кервилл закурил и выбросил в окно спичку, – я предпочел бы, чтобы наша договоренность оставалась между нами.

Один из таксистов подошел к ним спросить, не интересуются ли они запчастями. Аркадий его отшил.