Пародии

...Ни Вальки Лапина не повстречал пока,

Ни Мишки Зорина, ни Левы Дехтермана.

Там встречает меня Азаренков Василий...

И Венька Белянкин шепчет стихи...

И сказал Ванька Семин...

Не позабыть — да я помру скорее! —

Подробностей осенней обороны:

Всем отделеньем дуемся, зверея,

В очко — на автоматные патроны.

Азаренков Васька, Семин Ванька,

Зорин Мишка, Сурька Арамян,

Лапин Валька и Белянкин Венька,

Балин Сашка, Лева Дехтерман —

Мы не бесфамильно-безымянно

На фашистов нагоняли страх!

Сам полковник Ячкин постоянно

Поручал нам подвиги в боях.

Помню: в поле держим оборону,

Кто — помянет маму, кто — молчком.

Стойко, до последнего патрона

И гранаты дуемся в «очко»!

Ворвались к нам немцы — и застыли:

Видно, мы застали их врасплох.

Офицер их голосом постылым

Полчаса орал, нам:

 — Хенде хох!!! —

Тут мы возмутились:

 — Да иди ты!..

Не до вас! Катитесь все вы! Брысь! —

Немцы догадались: карты биты!..

Как-то сразу сникли — и сдались!

Источник: [2]

Из личных верлибров различных калибров

(Владимир Бурич)

1

Я правнук засыпанного колодца

и как ни глубока моя осадка

но гражданин

который не донес плевок

до ближайшей урны

плюнул в меня

в сущности в святыню

так как я был непорочно зачат

плюнул в душу

которая не совместима с плевками

если у этого гражданина

есть совесть

пусть он засыплет меня песком

сахарным

2

Картина моего дня (поэзии)

состоит из бутылок

сдаваемых на приемные пункты

и из темных пятен

бранных выражений

повисших на вороту

подобно грозди из соленых слов

выросших на тротуаре

посыпанном солью жизни

и песком

который сыплется на старика

дремлющего

над прорубью рюмки

Источник: [1]

Из-за границы

Я думаю чаще и чаще,

что нужно поехать туда,

где высятся псковские чащи...

Я б к Медному всаднику в гости

пришел как земляк или друг.

Богатой Америки думы

наивны, гнусны и просты...

...Какой мы народ большеглазый,

какой большерукий народ!

Ужели по вашей указке

жить русским, чьи предки смогли

освоить просторы Аляски —

форпоста российской земли?

Из западных стран я все чаще

мечтаю поехать туда,

где ждут меня псковские чащи

и церкви. Да, да, господа!

И к Медному всаднику в гости

я мог бы добраться без виз.

Но вынужден — плачу от злости —

вновь ехать в заморский круиз.

А как здесь все хищны и лживы,

почувствовал я в эти дни,

живя в атмосфере наживы

и антисоветской стряпни.

Ведь все, господа, ваши думы

о нас и грязны, и гнусны:

мол, все наши ГУМы и ЦУМы

скорее пусты, чем полны!

Конечно, народ наш сметает

с прилавков и все и всегда.

Так денег ему, знать, хватает,

в отличье от вас, господа!

Воспитанный, в корне согласный —

увидит — и сразу берет:

такой он у нас большеглазый,

такой большерукий народ!

Чихать нам на вашу указку —

мы сами не без головы.

Да, кстати: кто вашу Аляску

освоил? А? Мы, а не вы!

Источник: [1]

Избуха из буха

С той поры его избуха

вроде брошенной была.

Головеху от подухи

оторвал я и попер

до Нюрахиной избухи:

обожаю женский пол!

Поднабраться дабы духу,

молодых и новых сил,

бормотухи поллитруху

я с милахой осушил.

Слопал Нюхину жареху,

принял пива пару крух,

да и выдал под гармоху

сто отчаянных частух!

А потом схватил за ляху

я деваху: наших знай!

И сорвал с себя рубаху:

на, Нюраха, постирай!

Вдруг, взбесившись, Нюха-пыха

так по ряхе мне дала

поварехою, что шиха

на макухе расцвела!

Источник: [1]

Исправились!

...И эти маленькие груди,

Что в обе стороны торчат!

...Взрослы и полногруды,

Встречать они пришли.

...И две твои медали на груди

Почти в горизонтальном положении.

Не без сочувствия и грусти

Разглядывали мы девчат:

Такие маленькие груди,

А в обе стороны торчат!

Одна в одну торчит, другая

В другую сторону торчит...

Мне нервы перенапрягая

И портя сон и аппетит.

Большая зрительная память

Меня терзала всю войну:

Эх, не успел я их исправить,

Направить в сторону одну!

До фронта доходили вести,

И главным было в тех вестях,

Что груди не стоят на месте —

Они растут как на дрожжах.

Вернулись мы и обалдели,

Увидев груди: вот те раз!

Они не в стороны глядели,

А в сторону одну — на нас!

Из них любая обнажала

Стремление вперед и вдаль,

А на одной из них лежала

Горизонтальная медаль.

Медаль за доблесть трудовую!

И я, решив, что будет — будь,

Поцеловал передовую

И выдающуюся грудь!