Пароль — «Брусника»

Один из планов приведения приговора в исполнение разработали в спецотряде Градова (С. Ваупшасова) — убрать Кубе во время банкета, который фашисты наметили на 6 сентября. Лучшие разведчики принимали участие в этой операции, в их числе комсомольцы, братья Владимир и Константин Сенько, начинавшие свою подпольную работу в группе Осиповой. Перед тем как отправиться с заданием в партизанский отряд, Рафа Бромберг оставил в Минске себе «заместителя» — Володю Сенько. Владимир поддерживал связь с молодежью, работающей в группе Рафы, и, кроме того, сам был руководителем пятерки.

Братья Сенько всегда отличались отчаянной смелостью и большой ловкостью. Они не боялись даже среди бела дня нападать на гитлеровцев и уничтожать их. Все документы убитых они собирали и потом передавали по назначению. Это они помогли Бромбергу сделать подробную карту Минска, нанести на нее важнейшие военные объекты. На счету братьев Сенько числилось много ценнейших донесений, собранных документов, убитых фашистов. Сестра Володи и Кости Мария Сенько была в партизанском отряде Градова, работала там поваром.

В отряде вскоре убедились, что комсомольцы Сенько опытные и смелые люди. И вот при каких обстоятельствах. Однажды днем в отряде услышали сигналы автомобильного гудка, а потом из-за деревьев появился большой немецкий грузовик, за рулем которого сидел человек в черной эсэсовской форме, а рядом с ним расположился второй. Партизаны окружили машину, и тут выяснилось, что это не гитлеровские молодчики, а комсомольцы Сенько. Они, переодетые в эсэсовскую форму, угнали от немецкого склада машину с бесценным для партизан грузом — солью, табаком, сахаром и мукой. За удачно проведенную операцию командир отряда объявил им благодарность, но в то же время предупредил, чтобы не было никакого необдуманного лихачества.

Но Сенько не могли удержаться, когда обстоятельства складывались так, что можно было нанести врагу хоть какой-нибудь ущерб. И вскоре они опять угнали у гитлеровцев машину. На сей раз в операции принял участие и Михаил Иванов (однофамилец подпольщика из группы Осиповой). Володя Сенько устроился шофером в гараж, где работал Михаил Иванов. Однажды Сенько по официальному наряду получили продукты, и Владимир повез их только не по назначению, а в отряд. Конечно, ему помогал брат, выступавший в роли подсобного рабочего. Машина как трофей осталась в отряде, а братьям командир строго-настрого запретил возвращаться в город (вдруг их кто-нибудь узнает из гаража) и зачислил в подрывную группу, которая занималась диверсиями на железной дороге. Командование отряда понимало, что Володю и Костю с их великолепным знанием Минска, связями и наконец смелостью и умением выбрать верное решение в критической обстановке следует использовать на разведывательной работе в городе. И поэтому, когда на 6 сентября была намечена ликвидация Кубе, Сенько предложили принять в ней участие. Братья с готовностью согласились.

План был таков.

Через подпольщика Кузьму Лаврентьевича Матузова удалось узнать, что банкет, на котором должен был присутствовать сам фон Кубе, состоится в помещении столовой службы безопасности СД в университетском городке, в том здании, где раньше находился историко-филологический факультет. В этой столовой официантками работали две молодые девушки-подпольщицы из группы Матузова — Капитолина Гурьева и Ульяна Козлова. Им поручили спрятать в столовой взрывчатку, в которой будет маломагнитная мина с часовым механизмом. Обсудили, где лучше всего разместить пятнадцать килограммов взрывчатки. Подходящее место было найдено под перевернутой бочкой, на которой стоит кадка с пальмой. Тол к столовой привез Михаил Иванов. Он вызвал гудками девушек и передал им опасный груз. Капа и Ульяна положили тол в ведра, набросали наверх тряпок, так и пронесли взрывчатку в зал. Потом, погасив свет, чтобы никто не видел, они с трудом подняли тяжелую кадку (ее обычно поднимали три человека) и поставили ее на пол. Если бы до этого у девушек спросили, могут ли они поднять такой груз, то они, наверное, долго колебались, прежде чем ответить положительно. Но в минуты высокого нервного напряжения силы удесятеряются. Теперь надо было действовать быстро и умело. Дрожащими от волнения руками Капа вынула спрятанный под тряпками тол и мину с взрывателем и по всем правилам уложила заряд под бочкой, на которой стояла пальма. Через двадцать часов взрыватель должен сработать. Молча девушки взялись за кадку и водрузили ее на место.

Ульяна зажгла свет и посмотрела на подругу, на ее бледное, без кровинки лицо, на трясущиеся губы. Хотела ее подбодрить, но язык не слушался.

— Какая ты бледная, Уля, — вдруг тихо сказала Капитолина, — просто как мел…

— А ты тоже! — только и могла ответить Ульяна.

Забрав ведра и тряпки, девушки вышли из столовой и пошли домой. Подругам предстояла бессонная ночь, особенно Капе, которая должна была обслуживать банкет (Ульяна была выходная).

— Ты когда завтра уйдешь с банкета? — спросила Ульяна.

— За пятнадцать минут до взрыва.

— А если взорвется раньше? Что тогда?