Пароль: рододендрон

Обернулась: троица ускорилась. Но им это уже не помогло. Мы завернули в тень между домами, тут Алекс подхватил меня на руки и переместился.

Глава 8

Мы переместились через весь город сразу в гостиничный номер, где оставили вещи. Я уже, не в силах сдерживаться, стонала в голос, непрошенные слезы текли по лицу.

Никогда в жизни мне еще не было так больно. Наверное, сразу после падения боль притупил выплеснувшийся в кровь адреналин, теперь же его действие прошло.

— Тихо, тихо, — голос Алекса звучал успокаивающе, но все равно не перекрывал боль. — Уже почти все. Потерпи.

Он положил меня на кровать и сам стал снимать сапог. Боже мой, и когда нога успела так распухнуть? Прошло ведь всего ничего, каких-то пара минут...

Сапоги у меня были без «молнии», просто натягивались на ногу, и из-за этого снять один из них с отекшей конечности оказалось нетривиальной задачей.

— Терпи, уже почти...

Наконец, когда Алекс бросил сапог на пол и стянул с меня еще и носок, моим глазам предстала вздувшая синяя кожа. Это выглядело ужасно, меня замутило.

Стало еще больнее, когда его ладонь накрыла щиколотку. Боль достигла своего апогея, а потом, качнувшись, исчезла вовсе. Облегчение наступило так внезапно, что мне показалось, что я сейчас взлечу.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на свою несчастную конечность, пошевелила, повертела и так, и эдак. Не осталось никаких следов, совершенно ровная здоровая кожа.

Зато Алекс шумно выдохнул и сел прямо на пол у кровати, спрятал лицо в ладонях.

Я вскочила и бросилась к нему, ругая себя почем свет. Это ж надо, ногу она лежит разглядывает, а он мало того, что опять перенес двоих, так еще и вылечил. И, сомневаюсь, что на исцеление такой травмы ушло столько же энергии, как на припухшую губу в прошлый раз.

— Алекс, — я осторожно коснулась его плеча, — я могу чем-нибудь помочь?

Головы он не поднял, зато ответил:

— Можешь... Заткнись, пожалуйста...

Я тут же захлопнула рот, поискала глазами место, куда бы себя деть и, не найдя ничего лучше, бессильно опустилась на край кровати. Сняла второй сапог.

Я чувствовала себя виноватой.

* * *

Прошло минут пятнадцать. Я уже успела посидеть, побродить по комнате, вскипятить чайник и снова посидеть.

Алекс так не поднимался, сидел на полу, подтянув колени и упершись в них тыльной стороной ладоней, в которых спрятал лицо. Может, уснул? Я не решилась беспокоить.

Внезапно поймала себя на мысли, что боюсь того, что он скажет, когда придет в себя и восстановит запас потраченной энергии. Забавно, как несколько дней могут столько для тебя изменить. Я никогда не была зависима от чужого мнения, просто делала то, что считала нужным.

А ведь я на самом деле сплоховала. Зачем я это сделала? Чего хотела добиться? Доказать, что я не просто бесплатное приложение, продемонстрировать, что тоже могу быть полезной? Наверное, так и есть, именно этого я и хотела, только облажалась по всем статьям, и Алексу снова пришлось спасать мою жизнь.

Я вздохнула и решила налить себе чаю, чтобы отвлечься. Самобичевание, в любом случае, не выход, все равно сделанного не воротишь.

— У нас кофе есть? — вдруг спросил Алекс, так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула.

— Есть, — отозвалась я. — Мы же его вместе покупали перед заселением.

— Отлично, — он легко поднялся и быстро подошел к столу, взял банку с растворимым кофе и одним махом бухнул в кружку чуть ли не половину, с сахаром тоже экономить не стал.

Я тайком следила за ним из-под опущенных ресниц, обхватив руками собственную чашку с чаем, и старалась «не отсвечивать». Вид у Алекса был уже вполне здоровый, только злой, я его еще таким не видела. В мою же сторону он не смотрел, залил кипятком полученную «безумную» смесь и отхлебнул. Я даже поморщилась, это не растворимый в воде кофе с сахаром, это чуть-чуть воды, добавленной в кофе и сахар.

— Как ты это пьешь? — не сдержалась я.

Но Алекс бросил на меня раздраженный взгляд, разбавил свой чудо-напиток холодной водой и выпил залпом, а потом замер, уперев руки в столешницу и склонив голову.

Я вздохнула. Да, не просто злится, а очень сильно злится.

— Спасибо, что спас меня, — тихо сказала я. Пусть злится, но не поблагодарить я не могла. — И за то, что вылечил.

Он снова не ответил. Будто я говорила с пустым местом.

— Ты теперь со мной не разговариваешь? — спросила я. Что ж, логично, заслужила...

Алекс вскинул голову в ответ на мою последнюю реплику, глаза сверкнули.

— Поговорить хочешь? — тон пока спокойный, даже ласковый. Я таким с Нафанькой разговаривала, когда он провинился: «Ах, ты мой хороший, мой пушистенький, зачем на палас надул? Молчишь? Ну, иди сюда, не бойся, иди-иди. Умница... Получи тапком, скотина неблагодарная!»

Моя ассоциация оказалась верна, и уже через несколько мгновений в его голосе зазвенели стальные нотки: