Пароль: «Тишина над Балтикой»

«Второго ноября на вечере революционной поэзии и музыки с участием актеров драматического театра, оперных певцов и музыкантов филармонического общества товарищ Раскольникова-Рейснер читала свои стихи „Письмо“, „На гибель военного корабля «Ваня-коммунист»“, „Памяти французского революционера Камилла Демулена“. Кто хоть раз встречал ее среди военморов, скажет, как блестяще она организует культурно-просветительские вечера, умеет скрасить тяжелую годину Гражданской войны. Люди, готовые идти на смертный бой, перед морскими походами особенно много читают, слушают произведения Бетховена, Баха, скрипичные сочинения Сарасате. Часами эта аудитория, малограмотная и едва вышедшая из социального невежества, затаив дыхание, внимает лектору, музыканту или агитатору».

Тихонов, посещавший эти концерты, как-то заметил в разговоре с Раскольниковыми:

— Я с радостью вместе со всеми слушаю музыку и стихи. Прекрасное исполнение.

— Вы правда находите время послушать музыку? — удивилась Лариса.

— Нахожу и не без удовольствия. В Астрахани есть кого послушать, например молодую певицу Марию Максакову с ее поставленным меццо-сопрано. Или скрипача Дмитрия Дроканова, говорят, он — один из основателей скрипичной школы в городе, имеет много музыкальных наград и играет великолепно! Отмечаю, что сегодняшние посетители спектаклей, матросы и красноармейцы, с интересом тянутся к искусству. Но мне непонятно, почему они заставили исполнителей классической музыки сменить традиционные фраки и манишки на пиджаки и косоворотки. Это же все равно что потребовать от Офелии или Джульетты выйти на сцену в кожаной куртке и сапогах…

Лариса с улыбкой захлопала в ладоши:

— Вольдемар! Браво! Ну все подметите! Но сразу видно, что вы — разведчик, а не революционер.

Разведывательная деятельность в зимний период переместилась в прибрежную зону Каспийского моря, где под контролем красных оставалась узкая полоска земли. На морских просторах полными хозяевами себя чувствовали британские корабли и белогвардейцы. Нередко между ними и нашими эсминцами и минными заградителями случались перестрелки. Во время одной из них Рейснер на быстроходном катере вылетела на середину дистанции между англичанами и своими и в качестве корреспондента газеты «Известия» фотографировала моменты морского боя. Раскольников, узнав об этом случае, сделал серьезное предупреждение подчиненным, чтобы подобное не повторялось.

Организатором обороны Астрахани считался авторитетный представитель партии большевиков Сергей Миронович Киров, направленный на юг России Лениным в начале 1919 года. Он занимал официальную должность члена Реввоенсовета 11-й армии и оказывал большое влияние на ее боевую деятельность. При нем сменилось несколько командующих войсками, и в декабре 1919 года на этот пост заступил тридцатилетний командарм Матвей Иванович Василенко. Армия к тому времени была пополнена боеспособными, хорошо вооруженными воинскими частями и успешно действовала у Царицына и на Северном Кавказе. В первых числах нового, 1920 года войска красных в составе Юго-Восточного фронта окончательно освободили Царицын и выровняли фронт общего наступления на Кавказ.

В эти успешные для Советской власти дни Раскольникова вместе с начальником штаба флотилии Владимиром Андреевичем Кукель-Краевским и начальником разведки Тихоновым вызвали в штаб 11-й армии. Кукель, внук русского исследователя Дальнего Востока адмирала Г.Н. Невельского, был давно знаком с Раскольниковым. Именно он в должности командира эсминца «Керчь» помог комиссару выполнить задание Совнаркома по затоплению Черноморского флота в Новороссийской бухте. Возглавив Волжско-Каспийскую флотилию, Раскольников назначил Кукеля начальником штаба.

Штаб армии размещался в кирпичном двухэтажном здании бывшего Астраханского окружного суда на улице Биржевой, или по-новому Свердлова. Моряков уже ждали. Тихонов прежде видел Кирова на митингах и собраниях, а с командармом Василенко встретился впервые. Но знал, что Матвей Иванович воевал офицером, а в 1917 году в чине штабс-капитана окончил ускоренный курс Академии Генерального штаба. Добровольно вступил в Красную Армию и успел зарекомендовать себя как умелый командир. Он пригласил моряков к висевшей на стене большой карте, отражающей военную обстановку в Нижнем Поволжье и на Северном Кавказе.

Но совещание открыл не командарм, а державшийся хозяином положения невысокий крепыш Киров:

— Товарищи, обстановка на третьем году революции складывается в пользу Советской власти и ее героической Красной Армии. После разгрома врага у Царицына части нашей 11-й армии готовятся начать наступление из Астрахани, этой двери Востока, на Кавказ. Нужно восстановить Советскую власть в Азербайджане и изгнать английских завоевателей из пролетарского города Баку. Самую решительную поддержку этому наступлению должна оказать боевыми действиями Волжско-Каспийская флотилия.

Раскольников, явно не считавший себя ниже Кирова в революционной иерархии, ответил кратко и с достоинством:

— Флотилия готова выступить по приказу в любой момент.