Паровые сказки

— В некоторых мирах Демиурги творили непонятные вещи, — доверительно сообщил сказочник по имени Антон Третьяков. Выглядел сказочник самым обычным образом. Аккуратная бородка, поношенный сюртук и парусиновые штаны. Казалось, Антон Третьяков большую часть своей жизни провёл в путешествиях. — После Отката это чувствуется особенно сильно. Взять, к примеру, Свифт. Эта планета расположена очень далеко, караваны торговцев из Преддверья туда не забредают. А это показатель. Так вот, все вы знаете, что для поддержания Дверей в рабочем состоянии требуется огромное количество энергии. Эта энергия стягивается со всего освоенного нами космоса в Преддверье, а там происходит перераспределение. А вы задумывались над тем, что творится в дальних секторах, из которых наши предки выкачивали больше всего жизненных соков? А там происходит всякая чертовщина. Искажается пространство, ускоряется и замедляется время. Открываются новые измерения. И что прикажете делать людям, которые живут в подвергшейся изменению реальности?

Все молчали, ожидая продолжения.

— Со Свифта всё началось, — вздохнул сказочник. — Оттуда Демиурги выкачали больше, чем нужно, и некие барьеры сдвинулись. Измерения стали пересекаться и наслаиваться друг на друга. Зоны аномалий вторглись в человеческие города. На одной улице и даже в одной квартире расстояния между объектами стали бесконечно удлиняться либо укорачиваться. Стали возможными непредсказуемые путешествия во времени. Из чужих измерений полезли жуткие твари, от которых пришлось срочно избавляться. Демиурги запечатывали опасные щели в пространстве, но их было слишком много. Стало нормой прыгать из города в город, просто войдя в туалет или на кухню. Но можно было и заблудиться, отправившись, скажем, на второй этаж своего дома. Попасть в какое-нибудь далёкое измерение, искажающее параметры вашего тела. Уйти и не вернуться. Картографы пытались наносить все аномалии на карту, помечать взаимосвязанные точки входа и выхода. Это работало неделю, максимум — две. Потом аномалии смещались, червоточины схлопывались. Многие покинули Свифт ещё до Большого Отката — и правильно сделали. Те, кто остался, решили переделать себя. Наши предки умели творить со своими телами любые вещи — спросите об этом у кракенов Преддверья. Жители Свифта вырастили поколение чувствующих. Тех, кто обладал паранормальными способностями, мог предсказывать векторы и частоту изменений. Эти люди продавали временные карты на чёрном рынке. Но были и другие проблемы.

Антон Третьяков задумчиво уставился в окно, словно вспоминая. Йордан знал, что сейчас за стеклом проносится городское кладбище с примыкающими к нему заброшенными территориями.

— Климат, — тихо произнёс Третьяков. — Всякие циклоны и антициклоны, зима и лето. Всё перемешалось. Представьте, что из двери одной комнаты вырывается стужа, а за порогом кладовки — пустынный зной. Ураганы кочевали через измерения и обрушивались на области, где их отродясь никто не видывал. Перемещались зоны атмосферного давления, бураны, засухи — всё на свете. Вы поселились в тропиках? Не факт, что завтра тут всё не обледенеет. Появились предсказатели погоды — они тоже стали торговать своими знаниями. А потом случился Откат. Население Свифта опустилось до уровня эпохи географических открытий. Мир стал сложным и непредсказуемым, всюду мерещились демоны, высшие силы и потустороннее вмешательство. Потомки чувствующих разделились на три касты — погодники, ходоки и картографы. Погодники специализировались на краткосрочных прогнозах — достаточных, чтобы сохранить урожай или подготовиться к суровой зиме. Ходоки водили людей по измерениям, доставляя из точки А в точку Б. Их услугами пользовались шпионы, преступники, врачи и курьеры. Все, кто нуждался в мгновенной транспортировке. Картографы продавали свои чертежи тем, кто не желал доверять свою судьбу ходокам. Так и жили. Но в один прекрасный момент появились тандрадианцы.

— Это ещё кто? — не выдержала Ванесса.