#Партия

— Знаешь, Саш, — Ленка оскорблённо поджимает губы, — мне, конечно, далеко до твоей Павловой с точки зрения IQ — или чем вы там у себя в ИТ хвастаетесь, — но я очень советую тебе вспомнить, что я за тебя. И я тоже кое-что могу.

— Ну и что же ты можешь? — с иронией осведомляюсь я. — Поставить Тарасову ультиматум: либо ты и я — либо он и Павлова?

— Хорошая мысль, жаль только, что не пройдёт… Послушай, Саша, перетяни Павлову на свою сторону.

— В смысле? — хмурюсь я.

— Васильев, ну ты же сам видел, как она на тебя смотрит, — произносит Ленка.

— Видел, — морщусь я.

Да, я помню выражение в светло-голубых глазах: ищущее, трепетное. Мягкое. Точно женщина кричит: 'Посмотри на меня!' — или шепчет в темноте: 'Прикоснись ко мне'.

— Вот и поухаживай за Павловой. Как в 'Служебном романе', - заканчивает свою мысль Ленка.

Пауза.

— С ума сошла? — холодно интересуюсь я. — Лен, опомнись: это не фильм, а я — не герой Мягкова. К тому же, прости, я не всем даю. Это с тобой мы по старой памяти ещё кувыркаемся… всё никак остановиться не можем. А что касается Павловой, то извини, но я столько не выпью.

— Выпьешь. Если нужно будет, то выпьешь и ещё нальёшь, — Ленка в хищной улыбке показывает острые, белые зубки. — Потому что либо ты эту Павлову — либо она тебя.

— Отличная идея, — устало отзываюсь я. — А потом что? Поухаживать за Тарасовым? С ним переспать?

— Пять баллов, — Ленка хохочет.

— Не смешно, — огрызаюсь я. — Ты хоть представляешь, что будет, если весть о моих ухаживаниях долетит до Лизы?

— Ничего, — вредным голосом отзывается Ленка. — Ну, поорёт твой Лизон на тебя, а потом успокоится. Ей же замуж за тебя хочется. Так что проглотит твой 'служебный роман', не бойся.

— Ленка, это гадость, — обрываю свою зарвавшуюся любовницу я.

— Да иди ты нафиг, Васильев, — раздражённо машет рукой Ленка. — Я с ним как с человеком, а он: 'не моё', 'не хочу'… 'не буду', 'не дам'.

— Так, ты наелась или ещё десерт будешь? — Ставя точку в споре, я ищу взглядом официанта.

— Нет, десерт я не хочу. Меня другое интересует. — Ленка интимно наклоняется ко мне. — Ты помнишь, что ты мне должен?

— Да.

'Можно подумать, ты дашь мне забыть!'

— Так вот: этот месяц я, так и быть, потерплю, чтобы не открывать тебе второй фронт, в случае твоей Лизы. А ты, Васильев, попробуй очаровать свою Павлову и собрать на неё компромат. Дальше — по обстоятельствам. Если что — переспишь с ней. И плюнь на свои принципы. Плюнь, или проиграешь.

Договорив, Ленка торжествующе бросает на стол салфетку и вскакивает на ноги. Я же кладу на стол две зелёных купюры. Поднимаюсь из-за стола, прячу глаза и ищу куртку. Мало того, что моя гордость сейчас агонизирует в корчах — хуже всего, что Ленка абсолютно права, и у меня, похоже, действительно нет иного выхода.

— Ну так что ты надумал? — Ленка надменно изгибает бровь.

— Не знаю, — качаю головой. — Если честно — противно… Но я попробую.

— Тогда хватит ломаться и полный вперёд… Всё, пошли в Контору, Васильев'.

Глава 2

«Таких, как я, больше нет. Я один в своём роде». (Джордж Мартин, «Битва королей»).

6 сентября 2016 года

1

«Боже мой, я и забыла, какое это тяжкое испытание выходить на новую работу, где ты никого не знаешь, где коридоры между кабинетами представляются тебе одним сплошным лабиринтом, общение с сотрудниками хождением по минному полю, а твой непосредственный начальник возненавидел тебя с первого взгляда, о чём, безусловно, уже проинформирован весь офис. Ну, или его половина.

Во вторник, без пятнадцати девять я переминаюсь с ноги на ногу у шлагбаума и жду, когда ко мне подойдёт девица из отдела кадров Конторы. Она должна вынести два заветных пропуска: один для меня, второй для парковки моей машины. Нервничая, поглядываю на часы: прошло уже пять минут, но ко мне пока никто не торопится. Ситуацию усугубляет тот факт, что я в блузке, брюках и в кедах «утюжу» у шлагбаума на виду у сотрудников Конторы, которые поглядывают на меня с тем высокомерным видом, с каким высокопоставленные служащие обычно глядят на бесправных просителей в своём, уже облюбованном и обжитом ими периметре.

Через семь минут ожидания я начинаю дёргаться. Ещё через пять злиться. Спустя три минуты моё терпение иронично машет мне ручкой и зловредно показывает язык. Я же плюю на все правила и приличия и, перекинув через плечо сумку, начинаю искать в её замшевых недрах мобильный, чтобы настучать по голове Ленке, её ленивой гвардии да и всем, кто сейчас подвернётся мне под руку в её департаменте. Набрав номер, прижимаю трубку к уху и под ритмично раздающиеся гудки принимаюсь нетерпеливо мерить шагами пространство перед шлагбаумом. На седьмом гудке мой звонок автоматически сбрасывается. Чертыхнувшись, упрямо нажимаю на повторный дозвон и разворачиваюсь, готовясь снова измерить шагами ширину проезжей части дороги. Слышу резкий шорох колёс и краем глаз замечаю серебристый капот, вынырнувший неизвестно откуда, но каким-то чудом успевший замереть в паре сантиметров от моего бедра.