#Партия

Когда ты любишь, то самое трогательное в человеке это его недостатки, а самое удивительное его глаза. И я точно знала, что в понедельник вечером я снова приеду сюда, в Шереметьево, чтобы снова стоять в шумном зале аэропорта и выглядывать из толпы его неимоверно-усталые глаза, которые вспыхнут и станут отчаянно-счастливыми, когда он увидит меня.

А ещё я думала о том, что завтра я сделаю то, что может сделать либо глупая девочка, либо взрослая женщина, которая любит любит сильно, любит по-настоящему. Я прекращу принимать противозачаточные. И хотя так неправильно, и это всё-таки должны решать двое людей, но, если я забеременею, то я оставлю этого малыша. И хотя я совсем не знаю, сойдёт ли Сашка с ума или сойдёт с ума от нежности ко мне, но моя кровь уже никогда не будет принадлежать другому мужчине, а у меня навсегда останется частица души Саши.

Приехали, Васильев запарковал машину в первый свободный «карман», закинул на плечо сумку. Легонько сжал мою ладонь, и мы быстрым шагом направились вверх по чёрному, скользкому от дождя, пандусу. Проскочив стеклянную «вертушку» дверей, я прошла через рамку металлоискателя. Саша поставил на «ленту» сумку, прошёл первый нехитрый контроль безопасности.

Лион, стойка регистрации номер пятнадцать. Я стояла и читала табло, где были указаны рейсы. Пойдём?

Подожди.

Обернулась, поймала острый и напряженный взгляд Саши.

Слушай, я не хотел, чтобы это получилось скомкано, на бегу… но… в общем, вот. Саша протянул руку, и в мою ладонь легло что-то холодное, металлическое и тяжелое. Хотела взглянуть, но Саша обернул пальцы вокруг моей руки.

Что там? удивилась я.

Ключи от моего дома. Теперь твои. Помнишь, где я живу?

Помню. Но я не понимаю, зачем…

Этаж восьмой. Код сигнализации дата и год твоего рождения. Желтый ключ от верхнего замка, белый от нижнего.

Что? вспыхнула я. Послушай, это вовсе не обязательно, я ведь не ставила тебе условий, и я…

Наташа, синие глаза вспыхнули, впились в моё лицо и заставили меня забыть, как дышать, мне больше не нужен весь этот потрясающий космос. Да, мне очень нравится наше настоящее, но я хочу, чтобы всё наконец встало на свои места. Я не хочу продолжения я хочу будущее. Я хочу возвращаться домой и видеть там тебя. Я знаю, как я к тебе отношусь, и я точно знаю, что мне нужна именно ты. Но я до сих пор не знаю, что ты ко мне чувствуешь?

Саша, я…

Нет, подожди, он нетерпеливо тряхнул головой. Это сложно понять, ещё сложней объяснить на бегу, но я тебя очень прошу: подумай, кто я тебе, и если ты уверена в том, что тебе нужен именно я, то вечером, в понедельник приезжай не сюда, в Шереметьево, а ко мне домой. Только так я могу надеяться, что тот откровенный разговор, который я задолжал тебе, сможет закончиться хорошо… Приезжай ко мне, слышишь? Из Шереметьево я сам на такси доберусь… Всё, пока. Пока, малыш. Я напишу, как прилечу. Саша обхватил ладонью мой затылок. На секунду прижал к себе, быстро поцеловал, развернулся и зашагал к стойке. Сжимая его ключи, я смотрела ему в спину.

«Мне не надо думать! Я же люблю тебя…»

* * *

Суббота и воскресенье пролетели, как один день. Всё, что мне запомнилось, это то, как я с чашкой чая стояла у окна, глядя на чёрно-белый лес, и представляла, что пройдёт всего несколько часов, и я переступлю порог дома Саши. Поднимусь на восьмой этаж и отопру его дверь теперь уже своими ключами. Скину пальто, неторопливо пройдусь по пока ещё пустым комнатам, замирая от предвкушения его шагов. Дотронусь до шкафов, в которых он хранит свою одежду. Постою у окна, загляну на кухню. И, может быть, я смогу понять Сашу лучше, увидев то, что окружает его каждый день.

Устав бродить по комнатам, найду какую-нибудь книгу и пристроюсь с ней на диване, но, перелистывая страницы, буду следить за стрелками на часах. И наше будущее наконец обретёт определенность, когда в замке двери прошелестит его ключ, или же он позвонит в дверь. И я, поднявшись навстречу ему, запомню каждую деталь: как радостно вспыхнут его глаза; как он, скрывая неловкость, чуть резко дернет на меховой парке «язычок» молнии. Как шагнёт ко мне, и его ладонь прижмётся к моей щеке, а от его взгляда сожмётся сердце, когда я скажу ему о любви.

«Господи, я прикусила губы, я прошу тебя: только не мешай мне. Пусть всё идёт, как идёт. Ты же видишь, как я его люблю, и что я всё для него сделаю. N'aie pas de regret нам не о чем жалеть».

«Во сколько ты прилетишь в понедельник?» я отправляю Саше письмо. Через минуту приходит ответ:

«В семь ноль две вечера. Скажи, что ты решила?»

«Не хочешь ждать?» я насмешливо выгибаю бровь.

«Нет. И так уже весь извёлся».

«Тогда скажу: в понедельник не опаздывай к себе домой». Стукнув по кнопке «Отправить», прикрываю глаза, пытаюсь почувствовать, что происходит на другом конце линии. Такое ощущение, что там кто-то совсем по-мальчишески дёрнул сверху вниз локтем и тихо кричит: «Йес»!

Интересно быть нами, да?

В понедельник, ровно в пять я, уже в пальто и с сумкой, стучу в дверь кабинета Вадима.