#Партия

В понедельник, в три часа дня я сижу за переговорным столом в одном из деловых центров, расположенных в районе Прага-1. Верчу в пальцах мобильный и слушаю деловитого чеха, облачённого в синий костюм с розовой полоской. Вернее, делаю вид, что слушаю, потому что все мои мысли сейчас заняты исключительно Павловой. Поскольку на часах уже три, а от Наташки пока ни слуху, ни духу, то отсутствие её звонка вселяет надежду, что я получу её «да», но подсознательный страх пугает тем, что до пяти вечера эта упрямица может ещё тысячу раз ответить мне «нет». А я очень боюсь этого.

Таким образом, мы внесли в договор пункт 12.4 о наценке за таможенную очистку товара для экспорта, вклинивается в мои мысли обходительный голос чеха, говорящего на беглом русском (хоть и с небольшим акцентом).

Это условия CIF? собравшись, вяло интересуюсь я.

Да, ano. Чех кивает. Бросив на меня взгляд, достаёт калькулятор и начинает подробно объяснять мне все расчёты и выкладки. Я, тряхнув головой, заставляю себя сконцентрироваться на работе, но в тот момент, когда разум и чувство долга наконец побеждают мысли о «балерине», мой мобильник исполняет сальто, оповещая вибрацией о полученном смс. Сердце подкатывается к горлу, конечности холодеют.

«Так значит, всё-таки «нет». Смысл писать мне, если в пять она могла сказать мне «да», просто открыть мне дверь своего номера?».

«Зря ты поставил ей условия, проносится в моей голове. Нужно было чуть-чуть подождать. Не надо было давить… Чёрт, да нужно было плюнуть на всё и вчера переспать с ней!».

Что-то случилось? уставился на меня чех.

Да. То есть нет, бормочу я. Мелькает мысль оттянуть ужасный финал, но… какая, в общем-то, разница?

Да. Извините, это важно, осипшим голосом говорю я. Чех, как хорошо воспитанный европейский человек, делает очень вежливое и понимающее лицо. Я поднимаюсь и отхожу к окну, чтобы спрятать от него своё. Вздохнув, подношу дисплей к глазам. «Ну давай, убивай меня!».

«Что мне надеть на ужин?» читаю я.

«Не понял…»

Мои брови сами собой ползут вверх, рот приоткрывается, и я, моргнув, перечитываю смс ещё и ещё раз. Сообразив, что вот таким оригинальным образом Наташка решила оповестить меня о своём «да», я чуть не подпрыгнул от радости.

«Фу… А вообще-то с ней точно не соскучишься», разгоняется в моей голове, когда я быстро печатаю: «Что хочешь. Это не самое пафосное место. Так я зайду за тобой?».

«К пяти я спущусь в холл отеля», отвечает Павлова, и я кладу телефон в карман. Возвращаюсь за стол, где чех уже разложил копии договора в две аккуратные стопки, решив, что переговоры окончены. При моём появлении он вопросительно приподнимает голову:

Всё хорошо, Александр?

Да, спасибо.

Тогда если мы обо всём договорились, то не смею вас задерживать, и…

Извините. Остались кое-какие вопросы, поддернув брюки, усаживаюсь за стол. Закинув ногу на ногу, придвигаю к себе свою копию договора. Из пластикового стаканчика, стоявшего передо мной, вынимаю ручку. В общем и целом, меня всё устраивает за исключением наценки, потому что тридцать процентов сверху сумма, чересчур завышенная. Это на мой взгляд.

Nе. Это наши обычные условия, ровным голосом заявляет мне чех.

Может быть, не стал спорить я. Но с вашими партнёрами вы не выходите за порог обычных десяти процентов. Я знаю это, потому что… узнавал.

Узнавали? Вот как? Тогда вас должны были проинформировать, что эти фирмы являются нашими постоянными партнёрами, упирается чех.

«И куда только делась вальяжность европейского барина, к которому с протянутой рукой приехал бедный русский сосед?» мысленно усмехаюсь я, но вслух этого, разумеется, не произношу.

Так что же вам мешает заключить с нами именно такой договор? У нашей Конторы на рынке неплохие возможности. Вы же тоже… узнавали?

Чех с минуту таращится на меня, потом смеётся и качает головой.

Ano. Было, используя чисто московский термин чистосердечно признаётся он.

Тогда давайте уберем вот эти пункты, обвожу ручкой три параграфа. А в Приложение «В» добавим строку о том, как формируется наша скидка при заказе партий. И я начинаю править договор, а вернее, безжалостно резать его по всем, налагаемым на нас, ограничениям.

В полчетвертого деловые «посиделки» наконец заканчиваются. Мы подбиваем рамочное соглашение и в ожидании секретарши, которая должна перепечатать договор и вернуть мне оригиналы, переходим в бар в другом конце здания. Темное дерево, синее стекло, удобные барные стулья, вид, открывающийся на Прагу из большого эркерного окна в целом, всё выглядит очень неплохо. К тому же, за барной стойкой уже суетится светло-русая, как все чешки, девушка.

Бэхэровка, вино, коняк, ликер, чай, кава? тараторит она, произнося слова на чешский лад.

Кофе. Обычный, чёрный, без сахара. Я усаживаюсь на барный стул. Спустив вниз одну ногу, каблуком туфли упёрся в стальное кольцо ножки собственного стула. Оглядевшись в поисках пепельницы, вытаскиваю сигареты, чиркаю «крикетом».