Партизанки

— Только-то и забот? — удивленно пожала плечами Глафира Арсентьевна. — А для чего я колун из дома прихватила? Неси, Алеша: в санях он, под рогожей.

С колуном дело пошло споро. Коротко размахиваясь, я разбивал кромку льда, и мины, припорошенные снегом, одна за другой перекочевывали в наши сани. Тут уж было не до мороза — в такой работе его просто не замечаешь!

Спустя полчаса, оживленные и радостные, мы возвращались в село. У наших ног, на розвальнях, тускло поблескивали в свете луны короткие стабилизаторы и литые корпуса мин.

Прибыв наутро в отряд, я подогнал повозку с боеприпасами к землянке командира. Рапорт об успешном выполнении задания был коротким. Завершив его рассказом о ночной поездке в лес вместе с Глафирой Крюк, я не спеша вернулся к саням. Возле них, с восхищением разглядывая привезенные мной трофеи, уже прохаживался наш отрядный минометчик Иван Давыдов.

— Цены им нет, Володя, — протягивая навстречу мне руку, широко улыбался он. — Как минимум, на два боя хватит! Спасибо тебе! Однако не могу только понять, что это за царапины сбоку на минах? Откуда они?

Пожав плечами, я поведал другу о том, сколько усилий стоило нам недавно вышибить намертво вмерзшие в лед мины колуном. Реакция Ивана была поразительной. Буквально потеряв на минуту дар речи, он, широко раскрыв глаза, уставился на меня:

— Ты с ума сошел, парень! Они же все, кроме одной, со взрывателями!.. Понимаешь ты, что это значит?

Еще не до конца осознав сказанное Иваном, я медленно подошел к саням. Теперь, при свете дня, даже беглого взгляда, брошенного на одну из мин, было достаточно, чтобы понять, насколько серьезная опасность стояла прошлой ночью рядом с нами: Глафирой, Алексеем и много. Ну и ну!

В те минуты, помнится, невольно представил я себе двух малышей в хате Крюков, которые тогда доверчиво и робко протянули свои ручонки мне навстречу. Как близки они были вчера от беды, страшной для них и роковой!

А тут еще Иван Давыдов подлил масла в огонь:

— Считай, браток, что все вы в рубашках родились. Судьба, видно. Сработай от удара детонатор — и все, конец. Прощай, мама!

— Что там мама! Дети малые могли сиротами остаться. Это, друг, пострашней!

* * *

Спустя немногим больше месяца пришел из села на стоянку нашего отряда Алексей Крюк. Пришел, не зная о том, что вскоре, весной этого же года, суждено ему будет пережить страшную трагедию…

Суровы и тяжелы были дороги возмездия Алексея. Жестоко мстя фашистам за смерть своих близких, рискуя не раз головой, партизан в самых жарких схватках, в бесконечно опасных и трудных операциях был всегда впереди, бесстрашный, неутомимый. Немало гитлеровцев нашли свой бесславный и позорный конец от его рук на белорусской земле.

В непрерывных схватках с гитлеровцами прошло лето сорок второго. И хотя со дня гибели Глафиры минуло уже почти полгода, страшная рана в сердце партизанского пулеметчика не утихомиривалась ни на минуту, отзываясь непреходящей болью и тоской. Безутешное горе его усугубляла полная безвестность о судьбах малышей. Однако сделать что-либо для их спасения в те дни было невозможно: обстановка в зоне продолжала оставаться крайне сложной.

Осенней порой дошли до Алексея тяжелые вести из родного села. Принесла их в отряд чудом избежавшая гибели Анна Моисеевна Крюк, однофамилица Алексея и подруга погибшей Глафиры Арсентьевны.

— Коля и Наденька живы, — взволнованно рассказывала она партизану. — Но держат их в селе заложниками, под охраной. Кормить их фашисты настрого запретили, так что живут они впроголодь — только тем, что люди добрые тайком передают. Немцы над ними вовсю глумятся… Одним словом, бедствуют ребятишки… Вызволять их надо, Алеша, да поскорей, покуда не поздно еще. Только знай: в селе тебя давно поджидают, редкая ночь без засады обходится. Да и гарнизон в Крюках сам знаешь какой — человек за двести, не меньше. С ним шутки плохи. Сама вон чудом вырвалась, до сих пор поверить не могу…

Рассказ Анюты потряс Алексея до глубины души. Немало выдержки потребовалось ему тогда, чтобы не броситься безрассудно прямо сейчас же на спасение своих детей. Но к чему это могло привести? К бессмысленному самопожертвованию?.. И партизан, поняв это, решил действовать обдуманно, хладнокровно и расчетливо.