Паша-Конфискат 3

Около 9 часов вечера меня ребята разбудили. Я запустил двигатели, дав им немного поработать и начал рулёжку. Разогнав самолёт в середине площадки, я потянул штурвал на себя, начиная отрыв. Впритык практически к верхушкам деревьев самолёт взлетел, и я тут же его развернул строго на восток и, не набирая большую высоту полетели. Решили лететь на малой высоте, не более 150 метров. На фоне леса сверху немецким истребителям нас трудно будет заметить. До линии фронта нам лететь примерно с час. Главное проскочить.

К моменту пролёта над линией фронта уже стемнело. И мы её проскочили удачно. Отлетев ещё километров двадцать, мы набрали высоту три километра и так и летели. Я посадил рядом в кресло штурмана Остапа, и заставил его рассказывать всё, чему его учили. У нас, таким образом, была дискуссия теоретика и практика сапёра и диверсанта. Своими рассказами Остап не давал мне задремать и следил за мной. Ночью всё-таки летать тяжело, а у меня ещё и практики никакой. Вообще рисковали мы все здорово, усадив меня в кресло пилота. Но другого выхода у нас не было. По железной дороге со всей нашей амуницией мы бы доехали до первого патруля.

Под утро меня начало уже хорошо клонить ко сну. Поэтому мы решили пойти на первую посадку. Мы заранее, по маршруту, эти остановки обозначили. Отлетели за 10 часов мы прилично. На ходу ребята закачивали топливо в баки по шлангам. Двигатели вели себя нормально. Поэтому совершив первую посадку на грунтовой дороге. Вблизи, в радиусе 20-30 километров не было ни одного населённого пункта. Ребята маскировочной сетью накрыли самолёт, чтобы сверху не было видно и стали его обслуживать – проверять и заливать масло, доливать баки, а я перекусил и завалился спать. Хороша Россия – большие просторы и главное местами не изъезженные. Как мне рассказали парни, пока я спал – движения по дороге вообще не было. Ну, всё правильно, мы так маршрут и строили. Проспал я до вечера. Мы подумали и решили в ночь не вылетать. Вылетим с началом рассвета – часов в пять утра. Заодно и поточнее определимся по местности – где мы. По грубым подсчётам, мы пролетели Тверскую область. Москва осталась южнее, А мы где-то под Кировом, или как он в этом времени называется. Здесь самолёт встретить – большая роскошь. До Уральских гор осталось примерно полторы тысячи километров, может меньше. Надо взять курс южнее, примерно мимо Нижнего Тагила, перевалить через Уральские горы, а там повернуть и мимо Омска, вдоль границы с Казахстаном, а там Новосибирск и начало Алтая.

Мы перекусили. Я ещё сам осмотрел самолёт. Не то, что я не доверяю парням. Просто для своего успокоения, наверное. Руки от штурвала побаливали с непривычки. В общем размялся. И потом поздно вечером заставил себя заснуть. Меня снова разбудили парни около 4 часов. Начало сереть в небе. Ещё днём мы проверили дорогу, на наличие ям и поэтому взлетели мы нормально. И я взял курс между Нижним Тагилом и деревенькой, которая стала в позднее советское время городом Нижняя Тура. Набрав высоту, позволяющую перемахнуть Уральский хребет, мы продолжили полёт. Через пару часов мы увидели внизу горы – значит Урал. Я выровнял курс на Омск, и продолжили полёт. Ещё часа через три, наверное, я понял, что Омск остался в стороне. Как хорошо, что нет локационного слежения, иначе нас бы уже перехватили, а рацию я даже не включал – нечего нас нервировать. Ближе к вечеру решили искать, пока не стемнело, место для посадки. И что – то мне не нравится, как работает правый двигатель, начал подвывать. Поэтому надо садиться. Площадку нашли по курсу через полчаса – дорога у кромки леса. Тут вообще начались одни леса. Я снизился, сделал небольшой круг, осмотрел местность и пошёл на посадку. Посадка была ужасной – самолёт трясло как по стиральной доске. Да, взлетать будет тяжеловато! Подогнав самолёт к кромке леса, я остановил двигатели. Проезжая часть дороги была в метра 50-ти от нас. Мы снова замаскировали самолёт сеткой. И пока не стемнело, я решил осмотреть правый двигатель. При осмотре я обнаружил утечку масла сквозь прокладку – открутилось и ослабло два болта. Я их подтянул. Проверил уровень масла – его почти не было. Понятно, двигатель перегрелся. Значит, ему недолго осталось. Я об этом сказал парням. Если двигатель стуканёт, то на одном мы далеко не улетим – нагрузка будет бешенная, тут бы самолёт посадить. Но ничего не поделаешь, будем рисковать. Нам-то остался один перелёт, а теперь спать. Ночь прошла практически тихо. Мимо нас проехало два тягача-лесовоза. Но было темно и они нас не заметили. Значит где-то недалеко лесхоз. Поутру, рано мы снова взлетели, взлетели плохо. Дорога, разбитая тягачами не способствовала этому. Перед самым отрывом что-то внизу хрустнуло, но я самолёт всё-таки успел оторваться от земли. И я сказал: