Паша-Конфискат 3

– Посадка будет ужасной. Проверьте крепления в салоне, чтобы никого там не придавило. Скорее всего, стойка шасси треснула и подломилась. Так что садиться будем очень плохо. Надо найти небольшое озерцо или речушку и прижаться к берегу и сесть на воду. Всё мягче будет, чем на брюхо. Но пока летим. При полёте к Алтайским горам, найдём первую же реку и будем держаться её. Пусть отойдём от курса, но помягче сядем.

Часа через четыре начал выть правый двигатель. Я убрал обороты двигателей, скорость снизилась, и мы стали плестись. Вой двигателя снизился, но не остановился. Я снизился на высоту 500 метров. По моим прикидкам, до Барнаула осталось километров 250-300. Ещё бы протянуть хотя бы половину – не хотелось пешком по горам ходить.

Я сделал всё возможное, даже больше. Мы прошли мимо Барнаула и вдали появились большие вершины, и я сказал:

– Парни, минут через пятнадцать будем садиться. Дальше горы.

И в этот момент двигатель стуканул и стал. Самолёт резко повело в сторону.

– Ребятки, всё! Садимся уже сейчас и на пузо, иначе рухнем, вон более менее вдоль берега реки ровная площадка и, кажется даже песочек на берегу. Садимся на воду прямо у берега.

Я начал снижение. Самолёт шёл рывками, и мне еле-еле удалось удержать его прямо по курсу. В метрах трёх от воды я выключил двигатель и тут же последовал удар воды о брюхо самолёта. От удара отвалилось левое крыло, и самолет начало разворачивать носом к берегу и потом выскочив частично на берег самолёт замер.

– Граждане пассажиры, самолёт наш совершил посадку, не забывайте личные вещи в салоне – скаламбурил я.

– Ага, – ответил Ник, – Страховку оплатят? – и показал рассеченный лоб.

– Ну, это не страховой случай, вон наш летёха лежит без сознания. Звезданулся затылком о бочку.

– Я же сказал держаться. Приведите его в чувство. Надо по быстрому мотать отсюда. Неизвестно, кто нашу посадку видел. Как он там?

– Да, нормально, – ответил Нил, – уже очухался.

– Мы удачно приводнились. Выходить будем практически по сухому. Всё собираем. Нил, сними пулемёт, спрячем. Не будем оставлять и ничего не забывать. Пустые бочки пустить по реке, чтобы не сложили дважды два. Хотя по номеру двигателя всё равно определят. Проще подорвать. Вон бочка бензина ещё есть. Всё сгорит и следы уничтожит. Давай, Нил, когда отойдем, подожги.

Мы собрались, вынесли вещи, отошли метров на двести и Ник кинул факел. Через минуту знатно рвануло. Самолёт развалился на несколько частей, и горело всё, а мы быстро покинули место аварийной посадки. Отойдя километра два вдоль кромки леса и берега реки, остановились:

– Так, парни, надо определиться по местности, где мы. Мне эта местность что-то напоминает. Остап, а тебе ничего не напоминает? Ты же с Алтая.

– Я на юг Алтая только один раз ездил по железке. Жил намного севернее Барнаула. Так что для меня это место новое. Вон, смотри, остатки каких-то строений. Похоже, здесь когда-то что-то добывали, вон дальше и карьерчик.

– А по-моему здесь или кирпичи делали или цемент. Цвет почвы светлый. Может это наши Елизаветинские разработки?

– Всё может быть. Если наши, то тогда и место мы примерно знаем. Так как Барнаул мы миновали стороной и до него не менее 50 км, то до Рубцовска около 100 километров. И эта речушка нас прямиком выведет к крепости, если она ещё стоит, ну или к самому городу и ж.д. станции. Давайте заночуем и с утра пойдём. Ник и Нил, осмотритесь вокруг метров на 300-400, а мы подготовим ужин.

Через полчаса парни вернулись и сообщили что вокруг всё спокойно. Мы поужинали и легли спать. Ночь разбили на три части по дежурствам. Меня трогать не стали.

Проснувшись, позавтракали всухомятку и, попив чайку, тронулись в путь. Нам до Рубцовска «пилить» километров около ста, да по бездорожью. Так что дня три-четыре будем топать. Собственно так и вышло. Но прогулка оказалась и полезной и отдыхающей. Вокруг нетронутый веками лес и горы. Горная река чистая как слеза – дно видно, хотя глубина в некоторых местах за 2 – 3 метра была. Остап соорудил удочку из шёлковой нитки вместо лески. Под крючок использовал маленький длинный гвоздь. Мы думали ничего у него не выйдет. Так нет – он через полчаса выловил две здоровенные рыбины, килограмма на три каждая, которые я раньше и не встречал. Ник сразу стал сооружать костёр, чтобы на углях рыбку запечь, а запекали, обмазав её глиной, предварительно распотрошив и посолив. Вот так сидели и наблюдали закат солнца и ужинали. Красота! Если бы не война, да в своём времени – вообще всё замечательно было бы. Я, воспользовавшись моментом, решил поговорить с Остапом: