Паштет

— Во-первых, я не собираюсь все это отдавать немцам. Я жадный. Во-вторых… Ты знаешь, сколько всякого стрелкового оружия у немцев было после захвата Европы? Если не совсем память изменяет, только на вооружение ими принято было несколько сотен разных видов ручного огнестрела. Поэтому — ну еще один образец, эка невидаль. Отстреляют имеющийся боеприпас — а я его беру небольшой — и выкинут ствол. Даже — заметь — это маловероятно, но если оружие попадет в лапы грамотному немцу — все равно ничерта у него не получится, потому как я беру охотничий вариант с охотничьими патронами. То есть он сознательно ослаблен и ухудшен, и работает максимум на 400 метров. И патроны такое же говно, уступающие боевым во всем, вплоть до засирания ствола. И на испытании получится, что это очередной какой-то экспериментальный пистолет-пулемет (которых наделали десятки, да все неудачные в массе) и городить огород, меняя патронное производство во время войны и вводя не пойми чью марку оружия — а там свои конструктора жаждут славы, денег, орденов и почестей — никто не будет — уверенно оттарабанил Хорь.

— Но промежуточный патрон!

— Первым его создал не то Манлихер — до Первой мировой, то ли Винчестер — тогда же, то ли наш Федоров, то ли Риберойль — эти уже в ходе Первой мировой. Совершенно не новость, не меньше десятка разных к началу Второй мировой. И все — не фонтан. Но чтоб ты был спокоен — я спецом подобрал патрики с латунными гильзами. Как ты любишь говорить — аутентичные. Вот лакированные гильзы я светить не буду. Цени.

— А маскхалат — ну то есть камуфляж? — уперся Паштет.

— К 41 году несколько десятков вариантов уже в деле. А эсэсовцы так вообще назывались из-за камуфла "древесными лягушками". Опять же ничерта нового. Но — замечу — я ничего не тащу такого, чтоб не ровен час прорыв в технологиях получился только из-за трофеев моих. Хотя — между нами — если нас там положат, то будет нам уже пофигу что и куда и как. Ты туда что — воевать лезешь? Так это зря, нам бодаться даже с отделением пехотным будет не комильфо. А уж если ты решил там пару дивизий разгромить, так я сразу — пас — косо глянул Хорь на собеседника, тот растерянно спросил:

— А зачем тогда ты самозарядку с собой потянешь? — осведомился Паштет.

— Не видишь разницы между словом "воевать" и "быть предусмотрительным"? Еще не хватало, чтоб нас деревенский полицай взял и обидел до смерти. Я — скромный человек, но и моя скромность имеет пределы. В то же время я помню бабушкину сказочку про великанов.

— Это какую?

— А жил в деревне здоровенный мужик. и не было ему ровни. Вот пошел он по миру, силой своей хвалиться. Шел-шел…

— Семь железных сапогов истоптал, семь чугунных шапок сносил и семь каменных хлебов изглодал — буркнул недовольно Паштет. Разговор как-то обескуражил его.

— Странные привычки у твоих кумиров. Ты им не подражай, боком выйдет — сурово глянул на пассажира водитель и продолжил:

— Шел-шел, а тут ему навстречу вдвое больше его детина идет. И сразу видно — лютый да злой. Мужик-здоровяк от него бегом, тот за ним, хорошо лес попался, детине в нем продираться сложнее было — ан скоро лес кончился, выскочил человек на поле — деваться некуда. Но тут повезло — идет совсем громадный человек-гора. Наш мужик его слезно о помощи попросил, человек-гора его посадил в карман и спас таким образом. Злой детина из лесу выпутался, выругался, делать нечего — силенкой уступает. Плюнул, да обратно пошел. А мужик великана поблагодарил, говорит, никогда таких громадных людей не видал. Великан засмеялся и отвечает, что его отец еще больше был и отправился вместе с купцами в дальние страны. Началась песчаная буря с самумами, весь караван сумел добраться до холма с пещерами и в одной пещере все и спрятались с поклажей, конями и верблюдами. Буря кончилась, пошли дальше, когда отошли дальше и оглянулись — это они, оказывается в здоровенном человеческом черепе прятались. Не успели толком подивиться, а земля задрожала и идет человечище ростом до облаков. Караван не заметил, а череп поднял и сказав: "Что это за фигня на моей земле валяется?" — закинул его за край земли словно камешек. Мораль басни понятна?

— Ну да. Есть и великаны повеликанистее и лилипуты полилипутистее, это я и так знаю — буркнул недовольно Паша.

— Вот и ладно, если понял. У тебя груза вроде мало, а?

— Все в вещмешок влезло.

— Ты туда когда собираешься? — спросил Хорь.

— В пятницу. Самолетом. Серега после приедет — в понедельник.

— Тогда захвати ящик — вон сзади на сидении.

Паштет оглянулся, разглядел нехилых размеров картонный короб. Вопросительно поднял бровь. Глянул на водителя.

— Если не влом — забери с собой. Я тоже в понедельник прибуду, мне с ним получается не с руки таскаться, есть сложности. А у тебя багажа все равно мало.

— Там что? — подозрительно спросил Паштет. Он бы не удивился, если б шалый Хорь всучил ему ящик с патронами или еще что залихватское.

— Да получил посылку с сублимированными харчами и моток проволоки трансформаторной — для болотоходов — развеял его подозрения Хорь.

— Каких еще болотоходов?