Пасьянс Даймонда

Вскоре, все еще переживая, что зря теряет время, Даймонд оказался в такси, которое везло его в хейю Ямагата – как объяснил чиновник, одну из тридцати или более «конюшен» борцов сумо, расположенных в основном в районе Риогуку к востоку от реки Сумида. Его новый друг («Ваш вечный должник, суперинтендант!») заверил, что в конце поездки платить не надо. Даймонд не понял, кто компенсирует расходы – иммиграционная служба или господин Ямагата. Не верилось, чтобы таксист повез его только потому, что считает эту миссию за честь. Но, несомненно, покровительство знаменитого борца сумо было полезно.

Он почти не обращал внимания, что за окном машины впервые в его жизни мелькали виды настоящей Японии, и размышлял над мотивами, которые привели сюда Липмана. Американцу было необходимо бежать из Нью-Йорка, это факт. Но скрываться в стране, языка которой он скорее всего не знает – странное решение. Если только он что-то не замыслил. Нечто такое, что считает важным для своего выживания.

В самолете Даймонду принесли «Нью-Йорк таймс». Репортаж о конференции в «Шератоне» он нашел в отделе деловых новостей под заголовком «Тайна директора «Манфлекса». Исчезновению Липмана автор посвятил пару абзацев, полных косвенных намеков, но рынок был еще под впечатлением сообщения Флекснера и Черчуорда о ПДМ3. Акции «Манфлекса» взлетели более чем на пять долларов, обещая большую выгоду инсайдерам, сумевшим купить их по дешевке. Теоретически возможно, что Липман не оставил мысль сколотить состояние. Для этого ему необходимо держаться подальше от закона, а куш он может сорвать, позвонив своему брокеру из Токио или откуда угодно. Но почему Япония? Может, в Липмане все-таки осталось что-то человеческое, и он приехал в Японию вернуть матери Наоми? Зачем ему ответственность за маленькую девочку? Он знал, что ее ищут. Удерживать ребенка дольше опасно и непрактично. Липман, конечно, жулик, накоротке с профессиональными преступниками, но стал бы он убивать ребенка, потому что девочка оказалось помехой на его пути? Маловероятно.

Дымовые трубы индустриального Токио постепенно менялись на городские улицы, запруженные куда-то спешащими людьми в элегантных темных костюмах. Таксист сказал что-то по-японски, причмокнул и указал на светящуюся вывеску на английском языке: «Банная страна».

– Массажный салон? – предположил Даймонд.

– Хотите? – спросил шофер.

– Нет, нет. Сумо.

Питер изо всех сил старался сориентироваться по странному набору разбросанных в уличной рекламе английских слов. Они миновали район, где было много кинозалов, театров и ресторанов и наконец оказались у станции метро «Курамае». Поблизости висела вывеска «Зал сумо Курамае-Кокугикан», но видна была только длинная белая стена и большая пирамидальная крыша.

– Это здесь?

Оказалось, что нет. Они переехали по мосту на другую сторону реки Сумида и углубились в район, перед которым стоял знак Риогуку. Хейа находилась всего в трех минутах езды от зала сумо, но по архитектуре здания казалась намного древнее. Таксист любезно вышел из машины и показал, в какую дверь войти. Даймонд предложил ему пять долларов на чай – иен у него не было – но шофер отказался. Здесь был иной мир.

Перед входом толпились девочки-подростки, явно фанатки борцов – или как это у них называлось в сумо, – и разглядывали его оценивающе, но в то же время сдержанно. По своим габаритам Питер соответствовал стандартам их любимого вида спорта, но по всем другим параметрам никак не подходил. За дверью стоял стол, за которым сидел молодой человек в кимоно в полоску, со смазанным маслом пучком темных волос на макушке. Даймонд, смущаясь, поклонился:

– К господину Ямагата.

– Вы кто?

– Питер Даймонд.

– Пожалуйста, подождите.

Сесть было негде, и Питер стал рассматривать афишу предстоящих схваток, гадая, не его ли благодетелю принадлежит изображенная на плакате обширная задница.

Отделанная горизонтальными деревянными планками приемная отличалась исключительной чистотой и этим напоминала вход в элитный спортивный клуб. Даймонд опустил голову и, заметив, что его дорожная сумка порвалась, понял, что плохо подходит к этой обстановке. Из двери появился еще один массивный молодой человек в кимоно и шагнул к Питеру. Они обменялись обязательными поклонами, и он заговорил на хорошем английском:

– Добро пожаловать в нашу «конюшню», мистер Даймонд. Я – Нодо. Имею честь проводить вас к Ямагата-Зеки.

Его сандалии на ремешках чиркали по деревянному полу, пока они шли к месту тренировки, где ограниченный канатами ринг с глиняным полом был засыпан песком. На глазах дюжины борцов две массы живой плоти ломали друг друга под присмотром седовласого тренера с палкой, которую он пускал в ход и лупил ею то одного, то другого. Никто не обернулся на одетого по-западному человека, когда его вели мимо.

– Это борцы низшего ранга, – заметил Нодо, уверенный, что никто из них не говорит по-английски.