Паспорт человека мира. Путешествие сквозь 196 стран

После 90 миллионов лет отдельного эволюционного процесса Мадагаскар стал домом самых невероятных и теперь находившихся на грани вымирания видов животных и растений на нашей крошечной голубой планетке. Здесь обитали 70 видов лемуров, самые большие и самые маленькие хамелеоны Земли и 120 видов птиц, которые больше нигде не размножаются, – вместе всего 200 000 видов, 80 % которых нельзя было найти больше нигде в мире. Остров стал важным местом для всех защитников природы, но непоправимый ущерб уже был нанесен, животные смогли выжить только в парках и заповедниках, а местные жители продолжали охоту, вырубку леса, добычу угля. (Но прежде чем возмутиться и воспылать праведным гневом, давайте объективно вспомним о том, что коренные жители Америки истребили шерстистого мамонта и саблезубого тигра, от рук европейских поселенцев погибли странствующие голуби и леса, прерии с высокой травой, ледники, белоклювые дятлы, гризли, бизоны, горные львы и волки.)

После приземления мне удалось поближе рассмотреть остров, и политическая и экологическая ситуации перестали казаться столь безрадостными.

Малагасийцы одумались и осознали, что процветание не могло сосуществовать с анархией и насилием и что туристов совсем не привлекала уличная война. Когда я прилетел, малагасийцы вновь стали спокойными и мирными людьми. А чтобы у приезжих была уверенность в том, что такими они и останутся, к работе вернулись жандармы, следившие за забастовками и вставшие на позиции по всем уголкам острова, теперь невероятно тихого.

Туристы еще не успели вернуться. Туриндустрия была загружена лишь на 10 %. Мне не нужно было заранее заказывать номер в отелях (где я часто становился единственным клиентом), стоять в очередях, пытаться уйти от толпы в национальном парке или от назойливых англоговорящих гидов. Но было ужасно наблюдать, как страдала экономика этого чудесного места.

С земли безлесые территории оказались удивительно симпатичными – здесь было несколько горных цепей и сотни просторных впечатляющих долин, каждый акр которых использовался для того, чтобы прокормить 18-миллионное население. Пейзаж напоминал заполненные водой рисовые прудики Азии, отбрасывавшие яркие зеленовато-голубые блики под лучами весеннего солнца, склоны ее холмов, на которых аккуратно росли грядки моркови, салата и капусты.

Фрукты и овощи, которые я здесь попробовал, были свежими и дешевыми – всего за 25 центов я мог купить восемь бананов, или шесть сочных помидоров, или фунт экзотических фруктов прямо из леса. Я с удовольствием отведал вкуснейшей тилапии, стейк из мяса зебу (которого никогда до этого не ел), пресноводных креветок (о существовании которых не знал) и китайского супа (в котором плавали колено теленка и кусочки внутренних органов курицы, о съедобности которых я до этого не подозревал).

Зебу – представитель крупного рогатого скота, проживающий на юге острова и придающий окружающему пейзажу азиатский оттенок своими огромными рогами, жировым горбиком на шее и длинными складками кожи под ней. Зебу, более мирные и послушные, чем остальная скотина, были повсюду – от пашен на рисовых полях до дорог, по которым они тащили тяжелые деревянные телеги с огромными колесами. На вкус они тоже были ничего, немного напоминали буйволов, но их мясо было немного суше и жестче, чем говядина.

Почва долин была богата каолином (или китайской глиной), идеально подходящей для сохранения воды в рисовых запрудах и создания кирпичей. В каждой деревне, где я останавливался, находилось свое поле для производства кирпичей, спрятанное за фермами, на которых возделывалось от десяти до сотни рисовых запруд, каждая размером с баскетбольное поле, но с разными формами, подогнанными под ландшафт. Когда малагасийцы добавляли новое поле, они выгребали глиняную жижу, раскладывали ее у дороги, прокатывались по ней прессом, чтобы выдавить воду, и разрезали на бруски, давали им высохнуть в течение нескольких недель, а затем либо отвозили готовые кирпичи в город, чтобы заработать денег, либо использовали их для постройки новых домов, которые должны продержаться сотню лет (не считая соломенных крыш) и гармонично слиться с однотонной окружающей средой.

После этого фермеры затапливали прудики и часто запускали небольшой косяк маленьких рыбок, которые съедали личинок москитов и других неприятных насекомых. Испражнения рыбок падали на дно и делали почву плодородной. Позже крестьяне запускали в пруд несколько одомашненных уток или гусей, которые кормились откормленной рыбой и добавляли к почве свои собственные экскременты, и только после этого крестьяне вручную высаживали молодые ростки риса.

Половина человечества зависит от риса, включая множество самых бедных народов. Это их основной продукт питания, источник одной пятой всех калорий, потребляемых на земном шаре, и единственная распространенная зерновая культура, которую можно вырастить в жарком и влажном климате, где быстро увядают пшеница, ячмень, соя и рожь.