Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Идти было совсем недалеко. Он заметил припаркованные у ограды машины. Дом четким силуэтом рисовался на фоне неба. Он выглядел осиротевшим и нуждался в ремонте. Доска агента по продаже недвижимости гласила, что это «прекрасное имение продается». Надпись на воротах «Дом у обрыва» — была перечеркнута, над ней было от руки вписано: «Дом на холме». Пуаро поспешил навстречу только что прибывшим, Селии Равенскрофт и Десмонду Бартон-Коксу.

— Я взял у агента разрешение на осмотр владения, — сказал Десмонд. — И ключ прихватил на случай, если нам вздумается заглянуть в дом. Хотя за последние пять лет тут уже дважды сменились хозяева. Думаю, там уже не на что и смотреть.

— Да, много тут народу перебывало. — сказала Селия Сначала его купили какие-то Арчеры, потом некто по имени Фоллоуфилд… Но все жаловались, что им тут чересчур одиноко. А может, их выжили привидения?

— Ты что, веришь в привидения? — удивился Десмонд.

— В общем-то нет, — сказала Селия. — Но здесь всякое может быть, ты так не считаешь? Во-первых, трагедия с мамой и папой, во-вторых, само место очень уж мрачное…

— Позвольте с вами не согласиться, — сказал Пуаро. — Конечно, здесь были и горе и смерть, но до этого здесь жила Любовь…

На дороге показалось такси.

— Наверно, это миссис Оливер, — сказала Селия. — Она говорила, что поедет от станции на такси.

Из машины вышли две дамы. Одна из них действительно была миссис Оливер, что же касается второй… Пуаро знал, что она должна приехать, и теперь, отойдя немного в сторону, наблюдал за Селией — как она будет реагировать?

— Ой! — Селия, сияя от радости, бросилась к высокой, элегантной даме. — Зели! — вскрикнула она. — Да это же Зели! Не может быть — Зели! Как же я рада, как рада! Я и понятия не имела, что вы здесь.

— Меня попросил приехать мосье Пуаро.

— Понятно, — сказала Селия. — Кажется, я поняла. Но я… я же не… — Она повернулась к Десмонду, который был сегодня просто неотразим. — Так это твоих рук… это ты?

— Ну да… я написал мадемуазель Моура — Зели, если она позволит…

— Вы оба можете так меня называть, — сказала Зели. — Я до сих пор не уверена, правильно ли я сделала, что приехала, но надеюсь, что правильно.

— Я хочу знать, — сказала Селия. — Мы оба хотим знать Десмонд надеялся, что вы нам что-то расскажете.

— Мосье Пуаро навестил меня, — сказала Зели. — И уговорил приехать.

Селия взяла миссис Оливер под руку.

— Как хорошо, что вы тут, я вас ждала — ведь это вы убедили мосье Пуаро нам помочь и сами ему помогали, ведь так?

— Я надеялась, что найдутся люди, которые что-то помнят. И они нашлись. Одни помнили хорошо, другие… от других почти не было толку. Иногда в том, что они говорили, было больше домыслов… Но мосье Пуаро…

— Да, — сказал Пуаро. — Надо просто уметь отделить домыслы от того, что было на самом деле. Потому что в сплетнях всегда фигурируют факты, только они могут быть либо приукрашены, либо завуалированы. В конце концов ведь слоны тоже бывают разные.. — И он лукаво улыбнулся.

— Слоны? — переспросила мадемуазель Зели.

— Да, так миссис Оливер называет людей, которых мы искали в связи с нашим делом, — сказал Пуаро.

— Слоны помнят все, — пояснила миссис Оливер. — Мне вспомнилась эта поговорка. И я подумала, что люди тоже часто помнят то, что произошло много лет назад — не хуже слонов. Конечно, не у всех хорошая память, но каждый может вспомнить хоть что-нибудь. И таких людей оказалось немало. Я передала все, что узнала, мосье Пуаро — а он, говоря фигурально, как бы поставил диагноз.

— Я могу вам предоставить факты, — сказал Пуаро. — Список деталей, которые могли бы приоткрыть завесу тайны. Я прочту вам некоторые записи. Именно вы, кого это непосредственно касается, возможно, сразу поймете, что тут особенно важно.

— Главное, узнать, — сказала Селия, — что это было: самоубийство или убийство. Может быть, моих родителей убил какой-нибудь маньяк. Я не верю, что они добровольно ушли из жизни или, тем более, что один из них убил другого…

— Думаю, нам пока нет смысла входить в дом, — сказал Пуаро. — Ведь там уже нет той атмосферы… там уже столько времени жили другие люди… Зайдем, когда закончим наше расследование.

— Вот как — у нас тут, оказывается, расследование? — сказал Десмонд.

— Да. Расследование давно закрытого дела.

Пуаро двинулся к скамейкам, стоявшим под кровом развесистой магнолии. Вынув из папки исписанный убористым почерком лист бумаги, он обратился к Селии:

— Вы считаете, что непременно должно было случиться либо убийство, либо самоубийство. Что ничего третьего быть не могло?

— Думаю, что нет, — сказала Селия.

— А я вот думаю, что тут было и то, и другое. Скажу больше: это было своего рода приведение приговора в исполнение. Но суть не в этом, а в том, что произошла страшная трагедия. Трагедия людей, которые любили друг друга и умерли, потому что не могли друг без друга. Подобное выпадает не только на долю молодых. Нет. Иногда все гораздо сложнее…

— Не понимаю, — сказала Селия.

— Пока еще рано.

— Но потом я пойму? — сказала Селия.