Читаем Пассионарная Россия полностью

Пытаясь уйти от этой исторической несправедливости и исторической неблагодарности потомков в отношении предков, стремясь дать своему читателю максимум материала для самостоятельных размышлений о парадоксах, противоречиях, прелести и красоте, очаровании и романтизме века XIX, я максимально пытался расширить рамки темы, чтобы включить в книги материалы о нравах дворян, о специфическом женском мире дворянского сословия, о благородстве и чести ее мужской половины, о дворянских балах и дворянских дуэлях, о русском дендизме, особенностях жизни в дворянской усадьбе и многом другом.

Испытывая особую нежность и ностальгию по русскому дворянству с его кодексом чести и правилами взаимоотношений, я с не меньшей нежностью отношусь к культуре русского мещанства – эта культура собственно и рождается в XIX в., и к культуре быта русского крестьянства.

Мне было необычайно интересно отбирать, читать и перечитывать материалы о нравственных понятиях русского крестьянина XIX в., о передававшихся из поколения в поколение хозяйственных знаниях, социальном опыте и исторических и естественнонаучных представлениях, круге чтения, общинных сходках, молодежных посиделках, «сценариях» православных праздников в русской деревне.

Пожалуй, за многие годы ни в одной своей книге я так подробно не останавливался на культуре – бытовой, материальной, духовной – русского крестьянства, разве что несколько сюжетных линий в моих романах 1997–1999 гг. были посвящены крестьянскому быту XVIII–XIX вв.

Меня, как, наверное, и многих читателей, на протяжении десятилетий раздражало пессимистическое описание материального положения, нравов, быта, культуры русского крестьянства в XIX в., которое весьма драматически отражалось и в прозе, и в исторических сочинениях. Тем не менее даже я, родившийся накануне Второй мировой войны, знал (по рассказам стариков) о том, что все было в русской деревне не так плохо. Была высокая сельскохозяйственная культура (а не только «кулаки»), и все крестьяне, умевшие трудиться и сохранявшие множество секретов и приемов из поколения в поколение, жили справно. И была замечательная материальная культура быта – «выделывалась» в каждой деревне одежда, строились дома и храмы, была высокая культура животноводства, были замечательные «сценарии» православных праздников, было уважение к старшим, были, наконец, любовь и нежность, патриотизм и верность. В такой стране, как Россия, крестьянство не было и не могло быть «темной силой», легко управляемой и зависимой, «подлым» и униженным сословием. К концу XIX в. благодаря церковно-приходским школам и грамотность была достаточно высокая. Не говорю уж о «культурности», даже «интеллигентности» поведения в быту, во взаимоотношениях с другими людьми, русского православного крестьянина, о его толерантности, терпимости к людям иных национальностей, вероисповедания, иной культуры…

Обо всем этом хотелось рассказать в предлагаемой Вам, уважаемый читатель, книге. И еще – подарить Вам страницы книг, редких исторических источников, в которых были бы описаны Святки и Масленица, Пасха и Троицкие гуляния, деревенские праздники, свадьбы, хороводы, посиделки, система образования, взаимоотношения в семье и в общине, поведение крестьянина в семье и в миру, его отношение к Богу и Государю…

Все вышесказанное – отличительные черты раздела, посвященного XIX веку.

В остальном – методика, уже найденная за последние 20 лет в книгах «библиотеки» «История государства Российского». Вас снова ждет встреча с государями российскими (напоминаю: каждый пытался принести пользу Отечеству, проводить реформы, добиваться благоденствия и мира, не у всех получалось). Это были люди разные внешне, по мировоззрению, по удачливости реформ, по доверию к советникам.

Я снова познакомлю Вас, дорогой мой читатель, с «государевыми людьми» – министрами-реформаторами и контрреформаторами, дворянами и крестьянами, теми, кто служил «царю и Отечеству» верой и правдой, но и теми, кто запятнал себя корыстолюбием, лестью, но оказался в силу происхождения или выслуженной ступеньке на иерархической лестнице государевой службы настолько «наверху», что вошел в историю, а стало быть – и в эту книгу.

Вам вновь предоставляется возможность погрузиться в волшебный мир русской архитектуры и живописи, придворных нравов и этикета, быта русского крестьянства… А предлагаемые исторические источники, зачастую уникальные, позволят не просто погрузиться в эпоху, но и ощутить ее аромат…

Эпоху XIX в. (подчеркиваю – эпоха шире века, события рассматриваются в «неакадемической» периодизации – от убийства Павла I до расстрела семьи императора Николая II) называют и жестокой, и просвещенной, и парадоксальной, и противоречивой, и эпохой реформ, и эпохой рождения революции, и эпохой конца Дома Романовых, и временем отхода русского народа от Бога, что и привело к чудовищным катаклизмам в нашем Отечестве…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука