Pasta per amore, или Макароны для Любы

— Ну, если не считать того, что ты зарядил мне мячом в лоб, когда мне было пять…

— Этот случай не в счет, ты тогда сама была виновата — выскочила на футбольное поле в самый разгар игры.

— Я хотела принять у тебя пас и забить гол! — смеюсь, легонько толкая Ника в плечо.

— Ну, пас ты четко приняла, только вот с голом в тот раз не срослось.

Мы смеёмся, вспоминая наше счастливое детство, но спустя минуту, Ник продолжает.

— Так вот я тут подумал на днях… Если у нас так хорошо получается дружить, может, получится и что-то большее, чем дружба?

— Ник, — отвечаю после некоторой паузы, которую Никита мне позволяет, дабы не давить и дать возможность принять решение. — А может ли что-то быть больше настоящей дружбы?

— Хм… — он задумывается или просто делает вид. — Любовь?

— А ты любишь меня?

— Ну да, ты для меня самый близкий человек после родителей. А в последнее время становишься всё ближе.

— Ты любишь меня как сестру, Ник. Я тоже тебя люблю, но эта не та любовь… Увы…

— Мой духовник говорит, что любовь часто рождается из дружбы…

— Твой — кто???

— ДуховнИк. Это священник, к которому я хожу на исповедь.

— Ты не говорил, что начал ходить в церковь…

— Да как-то не было случая. Года два назад, помнишь, я надолго уезжал?

— Да, тетя Лиля говорила, что у тебя длительная командировка.

— Это была не командировка. Ладно, я тебе как-нибудь обязательно расскажу об этом. Но ты не ответила на мой вопрос.

— Блин, Ник, ну ты слишком идеальный для меня! — не выдерживаю я. — Ты добрый, умный, честный, заботливый, и это если не упоминать, что при этом ты красивый и успешный!

— Ты преувеличиваешь, Люба, половина неправда из того, что ты назвала.

— Скромный, — продолжаю я список его достоинств. — Да у тебя даже духовник есть!

— Последнее — вообще не моя заслуга, — смеётся Никита.

— Ты такой классный, что я всю жизнь буду гордиться, что ты мой друг. А если соглашусь на твоё предложение, то всю жизнь буду комплексовать рядом с тобой.

— Глупышка ты, Любочка… — беззлобно говорит Никита. — Но знай: если твой итальянец еще раз тебя обидит, я спрашивать больше не буду — заберу тебя и поведу под венец.

— Договорились, — в шутку соглашаюсь, понимая, что итальянец — вовсе не «мой», и вряд ли вообще появится когда-нибудь в моей жизни…

* * *

Прошло три дня после моего возвращения с молодёжного форума. Всё это время я пыталась осмыслить события, происходившие там со мной. Вспоминала слова, сказанные Марио в разные моменты, анализировала свои ответы ему, придумывала лучшие, но не сказанные фразы.

Я думала о Марио, но не плакала. Ни одной слезинки не пролила. Я смирилась с тем, что всё прошло и закончилось, приняла это, и смаковала лишь приятные воспоминания.

Всё-таки хорошо, что Марио запомнился мне таким, каким был на форуме — заботливым, упрямым и слегка влюблённым. Да, я разрешила себе думать, что хоть на капелюшечку, но он в меня влюбился. Эта мысль грела и вызывала улыбку. Нет, я не надеялась, что он приедет за мной в Измайловск, посадит на своего белого коня и увезёт в закат. Я не ждала ни звонков, ни сообщений, но мне было приятно думать о том, что было в Ялте. Вспоминались разговоры в теплый предпоследний вечер, счастливая улыбка Марио, когда проснулся на следующее утро рядом с моей кроватью, то, как поддерживал при подъёме на гору, как крепко держал, перенося через горные речушки, как будто невзначай гладил мою ладонь, успокаивая после падения Светки…

Я больше не запрещала себе думать о нём. Но при этом не отказывалась от реальной жизни: сходила в гости к двоюродной сестре, с Валюхой в кино, и вот сегодня собиралась выбраться вечером с родителями в театр. Там будет балет и, возможно, будет выступать мама Марио. Я специально не смотрела программку, не хочу волноваться перед этой встречей, как-то по-особенному к ней готовиться. Настраиваю себя, что это просто балет, а мама Марио — это просто балерина, с которой я лично знакома.

До вечернего похода еще три часа. Родители отправились за покупками, а я осталась дома, готовиться.

В домофон позвонили.

— Здравствуйте, кто это? — задаю стандартный вопрос.

— Это я, — через паузу врезается в голову слишком знакомый голос.

Я мешкаю пару секунд, порываясь отправить его подальше отсюда, но вопреки здравому смыслу, нажимаю на кнопку открытия двери. Через полминуты он уже стучит в дверь.

— Входи, — говорю спокойно, и внутренне хвалю себя за прекрасную выдержку и владение собой.

— Я не могу без тебя, — с порога выдаёт Марио, поднимает передо мной букет бордовых роз, и моя выдержка летит в тартарары…

Сердце стучит так, что кажется, будто эхо разносится по всей квартире. Ноги становятся ватными, а руки начинают подрагивать.

— Проходи, — еле-еле выдавливаю из себя и первая иду на кухню.

Мне нужно собраться с мыслями, поэтому я занимаю себя работой — ставлю чайник, набираю в него воду, наливаю в кружки. И похоже, что путаю все действия…

— Люба, я приехал к тебе, — выделяет Марио последнее слово, а у меня коже бегут мурашки.