Пастбищный фонд

– По специалистам я ответил, что касается сибирки на местности, где строиться будущая резиденция совхоза. Об этом я тоже говорил. Здесь присутствует Айваседо Ляд, так вот, он об этом знал и знал давно, ещё, когда работал он пастухом в стаде госторга, но, ни слова, ни где: не в мае, не в сентябре, об этом не сказал. Знал об этом и Сягой Григорий, он так же здесь, так же промолчал, как и Ляд. Экспедиция справилась без их информации и вопрос о сибирке с местным населением проработан не плохо, как по Ёрко-надо, так и по Самбургу. Место под центральную усадьбу выбирала комиссия под председательством директора совхоза Ершова и его уполномоченного начальника Тазовско-Пуровского строительства ГУСМП Нестеренко П. В. Работали с мая месяца 1937 года, всё лето. Взвесив все «за» и «против» и сравнив её с другими местами, комиссия выбор остановила в местечке Верхний – Самбург. Положительные стороны урочища Верхний-Самбург: Расположена на южном склоне горы, на берегу реки Пур – водная магистраль, удобная пристань, непосредственной близости сенокосы, рыбные угодья. Не заливает место весной, сухое, удобное, место для строительства. Рассматривали так же и Мыс Шеймина, Ёрко-надо, Ивай-сале, но выбор сделали на Самбурге. Недостатком является то, что она в течение круглого года оторвана от своей основной территории – оленьих пастбищ и второе, это то что, со слов некоторых товарищей, окрестность площадки заражена сибиркой и что, здесь были падежи оленей от сибирской язвы в 1927 году…

– Какая площадь выделена под строительство посёлка? – задал вопрос Дэко А. Ф.

– Общая площадь, отведённая под центральную усадьбу -10,52 га, площадь под сельскохозяйственные угодья 612 гектаров, – ответил Желтовский и, сделав паузу, продолжил, – общая площадь совхоза 1830530 гектаров, пастбищ удобных в пользовании – 1361568 гектаров. На карте показаны проложенные маршруты и маршруты съёмочных ходов. Всего проложено 5926 километров. Норма площади пастбищ на одного оленя 12 гектаров летних пастбищ, а так же и пастбищеоборот, утверждены Ямальским Окружным земельным управлением от 15 февраля 1938 года. Этими нормами и руководствовалась экспедиция в своей работе. Подробно описаны сроки выпаса по сезонам года.

Вопросов к докладчику было не так много. Пастухи часто выходили на улицу посмотреть оленей. В перерывах собирались у ёра, курили, оживлённо обсуждали услышанное между собой. Наслаждались тёплым июньским днём.

Уточняю, – обратился Желтовский к делегатам, – детальную съёмку площадки под центральную усадьбу проводил топограф Владимир Елисеевич Афанасьев, пробы почвы на предмет заражённости сибиркой брал и исследовал ветврач Ревнивых А. Г. Он сейчас в Самбурге, на строительной площадке, исследует сенокосные угодья и территорию усадьбы.

– Иван знает его, – включился в разговор Загваздин, – и я с ним беседовал, по пастбищам он точно сказать не может, где пастбища «чистые», а где была сибирка. Раньше проходили единоличники, которые вытаптывали территорию, а если олени болели – уходили. Сегодня никто не может гарантировать, что вся территория не заражена сибиркой.

– Меня поражает то, – начал своё выступление Лоськов И. С– население, живущее в районе Пура, говорит, что на самой площадке падежа не было, а Айваседо Ляд говорит, что там, в 1927 и 1928 годах пало от сибирки около 4000 голов оленей. Чьи это олени? У единоличников столько оленей не было, коми– зыряне сюда стадами не доходили, все зырянские стада дошли и стоят у посёлка Нори. По приезду в Самбург нужно будет этот вопрос уточнить на месте и детальнее изучить. Взятые ранее Ревнивых, пробы почв на предмет анализа заражённости недостаточно и на основе их гарантировать полностью, что территория свободна от сибирки нельзя. Нужно будет в Самбурге и его окрестностях произвести очистку территории и дополнительно ещё взять почвенных проб, хотя бы 30–50 в шахматном порядке, а так же и кости и послать это быстро на анализ.

– Плохо, что наше руководство, – продолжил выступление ветеринарного врача Иван Севостьянович, начальник бригады № 3, – не прислушивается к голосу специалистов, тем самым иногда страдает наше производство.

– Я не пойму Лядо Айваседо, я ходил по участку и сенокосам не раз, но костей там не видел, рога местами были. Когда в сентябре было совещание при дирекции совхоза, на ней присутствовал и Айвоседо Ляд, который в то– время, на собрании, ни слова не говорил о том, что эта площадка заражена сибиркой и есть трупы павших оленей, а он об этом, если знал правда, должен был тогда сказать, пока ещё не начато строительство. Может он хотел поставить там свои чума от госторга и пугал сибиркой. Ляд сказал, что если бы Дэко своевременно нынче не приехал, то мы бы проводили отёл и даже лето, на заражённой сибиркой месте, следовательно, он об этом тоже знал, а хотел туда идти. Нужно было об этом тоже сразу сказать, – завершил своё эмоциональное выступление учётчик стада Иван Фролович Хомченко.

Все ждали, что в ответ скажет Ляд, но он молчал, терпеливо переносил упрёки в свой адрес.