Пастух для крокодилов

— Сложный вопрос, Богдаша. Возможно, он учел разницу цен на такие услуги у нас и в столице. Репутацию нашу учел, весьма и весьма приятную. Самый правдоподобный вариант — избежание огласки.

Тут Богдан не мог не согласиться — как бы ни ласкали его душу другие версии. Бизнесмен Сухановского масштаба в России — больше чем бизнесмен, простите за банальность, и каждый ЯРКИЙ его поступок непременно получит огласку. Зачем, скажите, народу знать, что очередной российский богатей тратит бешеные деньги дабы нервы себе пощекотать? «Зажрался, — скажут, — С жиру бесится!»

— И что он, всегда вот так, запросто, почти без охраны? Клиент повышенного риска…

— Сомневаюсь, Богдаша, хотя… У всех своя блажь.

С этим не поспоришь. Богдан, при желании, мог бы много порассказать о разновидностях «блажей», потому как «подучетный контингент» был на эти вещи весьма горазд. Сам Богуславский, имей он за душой хотя бы полмиллиона баксов, ни за какие коврижки не сунулся бы в гнилые тропики, чтобы извозившись в грязи, шлепнуть несчастного крокодила. Извозившись, надышавшись миазмами, и уплатив за удовольствие сумму, равную стоимости подержанной иномарки. Каждому — свое. Негативных эмоций Богдан к клиентуре не питал — с подобными чувствами телохранителем быть невозможно — но и восхищаться не обязан. Холодная голова, знаете ли, а далее — по тексту.

— Понимаете, Яков Петрович, теперь я тем более не хочу в это влезать.

— Во что?

— В ЭТО. Которое не тонет. Большие люди — большая головная боль.

— С каких это пор ты стал бояться мигреней, будто красна девица?

— С недавних, шеф, — подняв голову, Богдан встретился, наконец, с директором взглядом и нахмурился. — С «крайней» осечки. Раньше со мной такого не случалось.

Молчание повисло долгое — вспоминать не хотелось ни боссу, ни подчиненному. Рутинная морская рыбалка, где клиент по недосмотру телохранителя едва не погиб, последующий «разбор полетов», эмоции, эмоции… Строго говоря, все тогда произошедшее было следствием дурацкой цепочки случайностей, предсказать которую не помог бы никакой опыт. Предсказать и предотвратить. Богдан ощущал себя тем не менее, достаточно виноватым, а потому взбучку от шефа принял без обиды — сам он на месте Якова Петровича использовал бы куда более сочные выражения.

— Я не охотник, шеф, и не могу гарантировать безопасность клиента в нестандартной охотничьей ситуации.

— Это единственная причина?

— Официальная. А если честно, не хочу снова лезть в джунгли. Возраст не тот.

— Чтой-то ты совсем расслабился, друг, — прокомментировал шеф, взглянувши остро, исподлобья. — Нравится-не нравится, хочу-не хочу! Может пора тебе завязывать с этим бизнесом?

— Может. — говоря честно, Богдан уже стыдился внезапной капризности, недостойной профи, но врожденное упрямство не давало пойти на попятную.

— Куплю домик в глухой сибирской деревушке с приятным ровным климатом, огород буду лопатить…

— Сопьешься через месяц с тоски, вот и все, — сегодня, похоже, чувство юмора шефу напрочь изменило — слишком серьезно воспринимал ситуацию. Или, может, Богдан ее недооценивал, по простоте душевной?

— Пойми, Богдаша, я не хочу тебя перехваливать, но ты у нас единственный, кто умеет ВОЕВАТЬ в джунглях. Не на тренировочной базе и не в русском лесу, а по-настоящему. У тебя опыт, который не пропьешь!

— А что, господин Суханов готовится к войне?

— Господин Суханов хочет уцелеть, и это главное. У меня, как ты знаешь, работает куча хороших ребят, но все они — просто спортсмены с курсом спецподготовки. Они могут не вернуться, Богдан.

— Понимаю. Если не секрет, о ком вы заботитесь, шеф? О них, или о репутации фирмы?

На этот раз пауза вышла еще продолжительней — Яков Петрович молча смаковал пиво и разглядывал стол. Богдан, подождав с минуту, поморщился и вяло кивнул:

— Ладно, прошу прощения. Язык мой — враг мой.

— И ведь понимаешь, стервец, что не могу я тебя уволить, что нужен ты мне позарез. Понимаешь и дерзишь!

— Я уже извинился. Там действительно все так серьезно, шеф?

— А ты думал…

— В таком случае, вопрос у меня только один — когда лететь?

— Завтра, Богдан. Или даже сегодня…

Глава вторая

Повествующая о стратегии охраны и специфике сайбанских прапорщиков.

С высоты нескольких тысяч метров государство Сайбан напоминало, как это ни банально, штормящее море. Горные хребты в сплошной пелене джунглей выглядели коварными рифами, а тень самолета порхала меж них будто гонимый ураганом парусник.

«Площадь — 650 тысяч кв. км.; государственные языки — английский и сайбо; государственное устройство — федеративная республика; организация власти — военный режим; столица — г. Кухьяб (500 тыс. человек); крупные города….; этнический состав населения… средняя плотность… денежная единица… религия… климат… флора и фауна…». Сухая, но обильная информация, добытая из недр компьютера Федей Казанцевым, аналитиком фирмы.