Пастухи и артисты

Живя и работая бок о бок с людьми, лошади постоянно подвергались стихийной дрессировке, приучались к выполнению всяких работ и самых разнообразных команд. Обладая хорошо развитыми органами чувств и прекрасной памятью, умные и понятливые лошади нередко сами, как бы по собственной инициативе, приходят на помощь человеку. Таких примеров известно очень много. До сих пор помню, как мне помогал спокойный, рослый гнедой конь Кобзарь.

Накануне Великой Отечественной войны мне пришлось вести наблюдения за дикими копытными животными в заповеднике-зоопарке Аскания-Нова на юге Украины. Целые дни, а иногда и ночи, я проводил с Кобзарем в целинной нетронутой степи, где выпасались разные антилопы, зебры, олени, яки. После объезда Большого загона я иногда делал привал. Слезал с Кобзаря, снимал с него седло, отстегивал с одной стороны повод от уздечки, удлинял его кнутом и отпускал пастись в высокой траве. А сам располагался на плаще, положив под голову седло, и наблюдал за животными. Там же, в Большом загоне, паслись и огромные африканские страусы. Тогда я и обратил внимание на одну странность в их поведении. Каждый раз, когда мы с Кобзарем делали в степи привал, самка-страусиха оказывалась возле нас. Не успеешь как следует расположиться на отдых, как неслышно подходит страусиха и неожиданно хватает клювом за кольцо от повода, за стремя или футляр от бинокля. И все это пытается проглотить. Очевидно, ей не хватало минеральных веществ, а может быть нужны были разные предметы в качестве «жерновов» — чтобы перетирать в желудке корма. Порой страусиха интересовалась «вкусом» моих ботинок, пуговиц на плаще или какой-нибудь складкой в одежде. Приходилось отгонять надоедливую птицу. Часто мне в этом помогал Кобзарь. Он сам, по своей воле, без всякой злобы и даже с какой-то игривостью, устремлялся за длинноногой страусихой, а та убегала от него прочь. Но никаких попыток укусить или лягнуть страусиху Кобзарь не предпринимал. Просто помогал мне отгонять назойливую «пичугу» и вновь принимался за траву. Впрочем и страусиха не проявляла особого страха перед ним: через минуту-две она возвращалась и опять клевала какую-нибудь пуговицу на плаще.

Самое интересное во всей этой повторявшейся и в другие дни истории было то, что Кобзарь помогал мне отгонять страусиху сам, без всякого научения или команды с моей стороны. Кто же надоумил его помогать человеку? Какие мысли были в это время в его большой голове с умными темными глазами? Этого мы не можем знать.

О том, что лошади могут по-настоящему помогать пастухам пасти скот, рассказывал натуралист Анатолий Онегов. В юные годы ему приходилось работать подпаском. С пастухом-наставником они пасли молодых бычков. Юноша ехал на преданной ему кобыле Сороке и замыкал шествие бычков на пастбище. И никогда он особенно не следил за тем, чтобы бычки не отставали — это за него делала сама Сорока. Стоило лишь какому-нибудь бычку-лентяю остановиться или шагнуть в сторону, как Сорока тут же оказывалась рядом и не очень сильно, но, наверное, все-таки чувствительно, кусала провинившегося. Бычок моментально приходил в себя и торопился занять свое прежнее место в колонне. На выгоне пастухи слезали с лошадей и отпускали погулять по мягкой утренней траве, покрытой росой. Лошади отходили от пастухов, но все время следили за стадом. Причем следили очень внимательно и строго. Каждый провинившийся бычок тут же знакомился с крепкими зубами Сороки или другой, столь же замечательной лошади, Стрелки. И что самое удивительное, так это то, что ни главный пастух, ни подпасок не обучали лошадей, ремеслу пастьбы скота. А может быть, вспоминал позже натуралист, у наших лошадей, так же, как у деревенских собак, вроде бы сама собой развивалась способность во всем помогать своим хозяевам?

Жители городов все больше отдаляются от живой природы, все меньше общаются с дикими и даже домашними животными, в том числе и с лошадьми. Лошадей многие из них видят лишь изредка на боковых улицах больших городов, а чаще — на ипподромах, в цирке, в кино или по телевизору. В большинстве своем горожане плохо знают лошадей и совсем не умеют обращаться с ними. Им легче завести машину и поехать на ней, чем запрячь лошадь. Все это побуждает некоторых людей делать мрачные прогнозы в отношении будущего лошадей.