Пастырь

— Не привыкли ещё к обновкам, — споткнувшись, опёрся о край тележки на железных колёсиках хромоногий санитар и бодро рассмеялся: — Батюшка Алексей с испанским затейником уж сильно хитрые протезы на шарнирах сделали. Ничего, скоро приловчимся и кадриль плясать сможем.

В палатку вбежал запыхавшийся Андрей. Гости были уже хорошо знакомы с энергичным деловым партнёром. Обошлись без долгой церемонии, лишь обменялись рукопожатиями.

— Господа, прошу бегло ознакомиться с медицинской книжкой пациента, — Андрей указал на пухлый рукописный фолиант на столе. — Рентгеновские снимки прилагаются в изобилии. Почти все осколки снаряда хирурги смогли извлечь из тела, остался только один под сердцем.

Группа врачей обступила стол и принялась с интересом изучать материал. Классических хирургов среди уездных врачей не было, но медицинское образование и долгая практика позволяли провести оценку общей клинической картины.

— А самого господина Клинского нам можно осмотреть? — отвёл взор от рентгеновского снимка пожилой доктор.

— Разумеется, Юлий Альбертович, мы ведь играем честно, — развёл пустые ладони импресарио фокусника. — Вся соль не в рабочем материале, а в реквизите и искусстве факира.

— Я думал, нас пригласили оценить мастерство хирурга, — серьёзному профессионалу не понравился намёк на организованный здесь базарный балаган.

— Демонстрация возможностей великого целителя будет проведена в виде представления странствующего факира, — загадочно улыбнувшись, удивил затейник. — Потом батюшка Алексей раскроет некоторые тайны фокусов, но без детализации устройства технических электроновинок.

— Ну, голубчик, вы меня заинтриговали, — поправил пенсне на носу самый авторитетный в городе врач. — Я собрался поглазеть на фокусы заезжего шарлатана, а тут ещё и необычный технический реквизит задействован. Судя по колёсному кораблю прерий с электрофарами и здешнему ветряку на сторожевой вышке, светопреставление будет ярким.

— Молний и грома не обещаю, — пожал плечами скромный импресарио. — Однако глаза у почтенной публики на лоб повылазят. А пока можете ощупать мускулистый торс мичмана Черноморского флота, господина Клинского.

В палатку медленно зашёл морской офицер и, молча раздевшись по пояс, осторожно улёгся спиной на высокую подвижную лежанку, покрытую до самых колёсиков белой простынёй.

Группа врачей обступила пациента и тщательно сравнила свежие шрамы на торсе моряка с имеющимися рентгеновскими снимками. Только один шрам не имел следов от операционного шва. Расположена затянувшаяся рана была под грудной мышцей.

— И вы, молодой человек, вверяете свою жизнь в руки неизвестного хирурга? — нервно поправив пенсне на носу, удивился такой беспечности неформальный лидер врачебного сообщества.

— Мастерство Алексея Ермолаева подтверждено фронтовой практикой, — устало улыбнувшись, просветил штатский персонал морской офицер. — Если сомневаетесь, узнайте на сей счёт мнение капитана медицинской службы Валерьева Романа Васильевича. Они вместе служили в одном полевом лазарете.

— У батюшки Алексея по документам, вроде бы, фамилия Ронин? — переглянулся с коллегами доктор. Они наводили кое — какие справки в комендатуре города.

— Многие незаурядные личности берут себе звучные псевдонимы, — оттесняя любопытных от болтливого матросика, попытался соскочить со скользкой темы ушлый импресарио. — Наша труппа успешно гастролировала по островам Японии, а также имела оглушительный успех в Макао. Фамилия Ронин звучит более претенциозно, в восточной манере. Прошу не терять больше драгоценного времени, и проследовать в операционную палатку. Вашу группу надо ещё сегодня обратно в город отправить, ибо апартаментов на ночлег мы предоставить не сможем, сами в армейских палатках ютимся.

Юлий Альбертович, опираясь на массивную трость, возглавил процессию светил уездной медицины. Вторая палатка встретила полумраком, странное хирургическое отделение оказалась без окон. Когда гости расселись по стульям вдоль глухой правой стены, следом вошли ещё два колоритных персонажа. Один в кожаных куртке и брюках, как у авиатора, на голове шлем с поднятыми на лоб защитными очками. Другой в крестьянской косоворотке и брюках галифе, а густую шевелюру длинных волос смиряла чёрная папаха. Однако познакомиться с новыми зрителями было не суждено, ибо полог палатки с таинственным шелестом задвинулся, окончательно погрузив пространство в плотный серый мрак. Лишь очертания хирургического стола белели смутным размытым пятном посреди тёмной палатки, словно огромный жертвенный камень, укрытый куполом сатанинского храма.

Под белым саваном медицинского постамента вкрадчиво зажужжал электромотор. Тихо пропела натянувшаяся струна стального тросика и за порогом палатки зашуршали колёсики приближающейся каталки с пациентом. Однако первым внутрь ворвался задорный Андрюха.

— Вуаля, господа, представление начинается! — резко разошлись створки полога палатки, впуская вместе с ослепительным всполохом дневного света фигуру импресарио. — Знакомьтесь, господа, с великим чародеем Дальнего Востока — батюшкой Алексеем!