Пастыри. Четвертый поход

Постепенно восстановились речь и память. Успокоилась нервная система, исчезли судороги и заикание. Зарядка, гантели и турник привели в порядок тело, а хорошие, умные книги успокоили душу.

Оставшись в шестом классе на второй год по причине болезни, Сергей умудрился сдать экстерном все предметы, которые пропустил, и догнать своих одноклассников. Но он уже не мог быть прежним середнячком. Выработавшаяся за время борьбы с болезнью привычка побеждать толкала его идти дальше, вперед. К концу учебного года он стал не просто отличником, но еще и победил на двух городских олимпиадах – по физике и математике. В школьной учительской заговорили о феноменальных способностях, зазвенело сладкое для любого родительского уха словосочетание «ваш сын идет на медаль». И тут Мать сказала: «Остановись, сынок! Школа – это не главное в жизни...»

Медаль Сергей все-таки получил, правда серебряную. Но случилось это само собой, по инерции. К концу десятого класса он уже не был записным отличником, отнюдь. Его ладную, крепкую фигуру, его каштановые, чуть вьющиеся волосы к тому времени знали уже все хоть сколько-нибудь симпатичные девчонки Средневолжска. Кто лучше всех танцует на дискотеке в городском парке? Кто играет на гитаре, как Блэкмор, поет, как Шевчук, и дерется, как настоящий десантник? Конечно, Сережка Рыков, Рык, самый завидный ухажер в городе.

Эх, восьмидесятые, молодость беспечная... Где вы? Может, и вовсе не было тех лет? Говорят, что в воспоминаниях о юности всем всегда кажется, что в ту пору и небо было голубее, и трава зеленее... Сергей про небо и траву ничего такого сказать не мог, но вот дышалось тогда определенно легче. И жилось веселее.

Даже в армии, куда он пошел совершенно добровольно, и не попробовав поступить в какой-нибудь институт, где можно было отсидеться на военной кафедре. Просто Мать сказала: «Надо, сынок!», а мама благословила и тихонько поплакала, обняв вдруг ставшего таким взрослым и самостоятельным сына.

В армию Сергей уходил из страны Советов. Маячило где-то впереди светлое будущее, в котором (это твердо обещали партия и правительство) у каждой советской семьи будет своя отдельная квартира и все мыслимые блага.

Вернулся гвардии старшина пограничных войск Сергей Рыков на Марс. Или на Венеру. Словом, в какую-то такую страну, которая может существовать лишь там, на другой планете.

Все, что составляло собой основы основ и казалось незыблемым, словно колонны городского театра, рушилось и осыпалось, точно старая штукатурка с этих же самых колонн.

Ветер перемен сдул кумач и золото, словно мусор, а взамен надул странной разноцветной мишуры, и никто не знал, что с нею делать. Однако же все ходили, словно пьяные, с лихорадочным, нездоровым блеском в глазах, и все чаще можно было совершенно открыто услышать: «Главное, мужики – это когда капусты много. Тогда все похер – и война, и мать родна!»

Собственно, и бандитом, а потом и бизнесменом Сергей Рыков стал совершенно случайно. Буквально на третий день после возвращения из армии к ним пришел сосед, дядя Ильгиз. Пожилой уже мужик, отец троих детей, всю жизнь проработал он на механическом заводе и вот совсем недавно открыл кооператив по ремонту автомобилей, приспособив для этого дела собственный гараж.

Мама разбудила спавшего богатырским дембельским сном Сергея и молча вышла, оставив донельзя расстроенного дядю Ильгиза, у которого под глазом красовался невесть откуда взявшийся фиолетовый фингал, наедине с сыном.

Оказалось, что накануне в гараж к новоиспеченному кооператору завалились трое парней и сообщили, что они от Кусая и что он, Ильгиз Латыпович Курдюмов, с сегодняшнего дня будет платить им по сто рублей в неделю, а они за это станут охранять его и способствовать процветанию бизнеса.

Дядя Ильгиз, понятное дело, послал визитеров куда подальше. Парни сжали кулаки и объяснили ему суть вопроса в более простых, непарламентских выражениях. Тогда пожилой, но еще весьма крепкий мужик взялся за гаечный ключ. Вышла драка, в ходе которой мастерская пострадала не меньше мастера, а к ста еженедельным рублям добавились еще пятьдесят – «за борзоту».

– Сережа, ты же солдат, пограничник! Помоги! Откуда у меня сто пятьдесят рублей каждую неделю? Где я возьму? – дядя Ильгиз грустно смотрел на заспанного Рыкова, а Сергей смотрел на его руки – коричневые, натруженные, с обломанными ногтями, все в белых черточках шрамов.

– Хорошо, дядя Ильгиз! От кого, вы говорите, они приходили?

«Молодец, сынок! Давай, своих надо защищать!» – одобрила Мать решение Сергея...

...Найти обидчиков работящего соседа особых трудов не составило. Кусай, он же Пашка Кусаев, и его невеликая компания вечных пэтэушников обычно отирались возле городского кинотеатра «Звезда», обирая малолеток, задирая одиноких незнакомых парней и приставая к девушкам. То, что именно эти гопники решили первыми в городе попробовать заняться рэкетом, ничем иным, кроме как досадным совпадением, не объяснялось.