Пастыри чудовищ. Книга 3

От почтительного тона господина Даллейна захотелось приосаниться. Или как ещё ведут себя Настоящие Сыщики, когда их подручные задают им такие вопросы? Впрочем, сомневаюсь, что сыщики в этот момент топают при свете фонарей по узковатым и низковатым земляным коридорам. Как можно незаметнее придерживая пустошное оружие в кармашке.

— Мы по уши в навозе яприля. Лаборатория здесь не меньше года, разработка серьёзная, с финансами всё более чем в порядке. Дерзости и выдумки хоть отбавляй — посадить лабораторию так, чтобы одновременно бросить тень на Вейгорд и на Шеннета — это нужно уметь! — промолчим пока о том, что это фирменный стиль старика Флористана. — Да плюс ещё они были настороже — следили за поместьем Дэриша, я так думаю, на тот случай, если мы выйдем на след. Как только мы зашли в поместье — провели временную эвакуацию, на всякий случай, а как только ваша группа задела сигналки тут, в окрестностях… не надо объяснять, да?

Эвакуация на полную, забрали даже основную свою охрану, взамен запихнули ничего не знающих сменщиков, приказали им зачищать всю территорию, оставили нам сюрприз — артефакт-трансформ с мощным щитом. Да ещё команду зачистки с пушками от Гегемонии Равных. Видать, на случай кой-чьего Дара. Странного такого Дара, который не пробьёшь пламенем взбешённого феникса, а вот арбалет или оружие Пустошей…

Если бы они ещё объяснили им — с кем дело иметь придётся и что стрелять нужно сразу, не пытаясь обороняться с Печатей.

— Это всё меньше похоже на заговор против Касильды Виверрент с подачи её муженька. Кто бы ни провернул всё это, с Касильдой… у тех, кто обосновался здесь, цели были покрупнее. Несколько союзников, не поручусь, что даже с одинаковыми целями. Гильдия, какие-то отбитые на всю голову учёные, запрещённые артефакты Мастерграда, возможно, кто-то из Айлора или Вейгорда, да ещё оружие Пустошей… Плюс, у нас тут ниточки связи с Академией и Энкером, так? Ну, и…

И вот в этом ты увяз по самую шею, — выстонал внутренний голос. Ну давай, попытайся сказать, что и похуже бывало.

— В любом случае, должен быть посредник, — высказался Даллейн, я дёрнул головой и въехал макушкой в низкий потолок. — Объединяющий фактор — и если мы найдём его…

В вязкой грибной тьме обозначился предвкушающий взгляд Нэйша. Где-то у меня в затылке — ощущалось, будто туда воткнули два холодноватых лезвия.

Я даже уже начал прикидывать — кто меня скорее доконает: Нэйш за попытку соврать или Гильдия, если я сдам одного из лучших посредников. Но тут фонари высветили дверь — деревянную, грубую, сработанную явно недавно. Засова на ней не было, так что Даллейн просто рванул дверь на себя.

Мы дошли до той самой «дальней шахты». Небольшой, разведывательной — запас трюфелей в других начал иссякать, вот рабочие и прорылись сюда, к корням дуба-исполина. Корни причудливой сетью оплели стены, свисали бахромой и перекручивались могучими узлами. И повсюду шли рубиновые отблески — трюфельные жилы. Разработка остановилась давным-давно, а трюфеля продолжали расти — прятались по стенам богатыми гроздьями, нарастали и бугрились, заполняя воздух пьяным ароматом.

Стены в пурпурных прожилках казались оплетённым венами куском сырой плоти. Остановившимся давным-давно сердцем. Внутри которого…

Пола не было видно. Он был погребён под слоем пепла — чёрного, жирного, и белесого, хлопьями. Тысячи сортов пепла, в которых поблёскивали временами пуговицы и заколки. Может, и зубы.

Не сожжённых тел было два — они ещё не начали разлагаться, только окостенели. Молодой мужчина и женщина в годах. Горожанин и крестьянка. Их положили поближе к двери, чтобы наблюдать за объектами, а потом, когда надобность пропадёт — кликнуть помощников-магов… и превратить в почти однородный, жирный, чёрный пепел, на котором, словно на диковинном покрывале, разлеглись они.

Мелкие разноцветные ящерки. Поодиночке и гнёздами. Прорастающие на черноте пепла, словно экзотические пёстрые цветы. Десятки, нет, сотни — ведь под пеплом наверняка таятся другие.

Мёртвые. Сваленные сюда после опытов. Выявления жизнеспособности, исследования ядовитости, отработки размножения, устойчивости к холоду и вир знает, чего ещё.

Отработанный материал — как и люди.

Даллейн прочистил горло. Завернул длинную поэтическую тираду на старожреческом языке, певучую и многоэтажную.

Я как раз старался удержать внутри свой желудок, когда заметил движение — две капли, стремительно стекающие по пурпурным стенам. Пёстрые, очень-очень стремительные капли.

Нам оставили ещё один сюрприз — на случай, если галерею не успеют зачистить.

Поднял руку — тяжёлую и будто онемевшую. Вытолкнул откуда-то из-под сердца скопившийся холод. Та ящерица, которая нацелилась в прыжке на меня, опала прозрачной ледяной статуэткой.

Даллейн дёрнул ладонью, статуэтка разлетелась о противоположную стену. Осыпав рубины бриллиантовой пылью.

Слева раздался свист, и второго веретенщика пришпилил к стене безошибочно пущенный нож. Нэйш повернул ко мне лицо с плотно сжатыми губами. Мина не оставляла сомнений в том, кому достанется второй нож в случае молчания.