Пасынки Степи

Его и маленькую девочку купили вместе для дворца заморской Империи. Вообще-то хотели купить только красивую глазастую степнячку для гарема, чтобы вырастить из нее наложницу. Но она так крепко вцепилась за руку мальчика, не отпускала и слезно повторяла: «Ага-старший брат!», что жирные, добродушные евнухи, слуги дворца, благодушно решили купить заодно и его. За маленького, тщедушного мальчика невысокая цена была.

Мальчик не помнил, как его зовут, ничего не помнил из прошлой жизни, но помнил, что девочка была всегда с ним, с самого начала длинного перехода из Степи в столицу Империи. В повозке, где держали детей, доверчиво она брала его руки и клала себе на голову, на свои заплаканные глазки, закрываясь от нового враждебного мира. Непривычные к боли, обиде, несправедливости, дети глубоко страдают и потому чаще плачут. Все подобранные, купленные дети жалобно звали своих родителей. Голова девочки была бережно укрыта тонкими мальчишескими руками, защищена от громких криков, шумов, страшных видений. В трюме корабля, который несся по морю, девочку сильно укачивало, а мальчик крепко держал ее, чтобы она не стукалась маленьким хрупким тельцем об острые деревянные борта.

Вначале хозяева просто наблюдали за ним. Думали, как его использовать.

Кем может вырасти ребенок, если его защищают, ухаживают и взращивают? Если в саду рождается прекрасная роза, все садовники радуются и оберегают ее. Но нет садовников для пасынков Степи, и этот маленький слабенький мальчик с темными глазами, скорее всего, был обречен.

Но когда он, незаметно для дворцовой стражи, пробрался к девочке в гарем, в место, куда под страхом смерти был запрещен вход всем из мужского рода, крома евнухов, то его будущее было решено.

А он всего лишь снова хотел дать покой и защиту этой девочке, как будто слыша ее неумолкающий плач, доносящий из дворцовых стен.

Профессия разведчика, в отличие от профессии целителя, кузнеца и других ремесел, по наследству не передается. Войны породили новое искусство, новое ремесло. Не многие были готовы к нему. Умение перевоплощаться в людей разных ремесел, умение выжидать. И самое главное – умение влиять на людей. Эти качества были особо ценны. А не только искусство отрубать врагам головы саблей и метко стрелять из лука. В каждой империи, которая заботилась о сохранении и расширении своих границ, обучались разведчики.

В школе, где обучали его и таких же будущих лазутчиков, было множество мальчиков. С различными цветами глаз и волос. Но все они должны были служить Империи.

Хорошая разведка готовит своих агентов десятилетиями. Их учат всему, создают уникальных людей, способных на все, знатоков своего дела. Затем такие агенты вершат большие дела. В Империи была хорошая разведка. В отличии от нее, в степных же землях задание давалось десяткам или сотне кое-как, наскоро натасканных лазутчиков в расчете на то, что даже если почти все провалятся и будут уничтожены, хоть один достигнет цели. Ни времени, ни опытных учителей в Степи не было. Все делалось второпях. Потому что в Степи все привыкли воевать только войском. И самое главное – потому что степные лазутчики служили только одному правителю. После смерти хана они никому не были нужны. Они не передавались по наследству. После смерти правителей обычно же их и первыми убивали, так как они – лазутчики, а не смелые воины – степняки. В Империях же разведчики продолжают служить Империи, независимо от того, кто сейчас на троне.

Спустя много лет под видом молодого, безродного, странствующего торговца, Бату вернулся в Степь. Почтительно вручив дорогие подарки из разных земель мурзам и правителю Сарайшыка он так и остался там. Он и сам был похож на жителя Степи. Маленькие уши, по-хищнически прижатые к черепу, кривые ноги от постоянного нахождения в седле. Только удивительно темные глаза, как у пасынков Степи. В последующие годы он уверенно поднимался по ступенькам власти. Благодаря знаниям и богатству он сам стал одним из мурз дворца.

Первым умением, которым его обучили – это сеять раздоры и смуту, не давать росту силы народу земли, в которой ты находишься. Небольшая горстка ночных разбойников, верно служившая Бату, сжигала летними ночами сухие заросли камышей и кормовые травы для скота в Степи. Роды и аулы враждовали между собой из-за этого, обвиняли друг в друга в поджогах, не могли поделить уцелевшие пастбища.

Второе умение – стравливать соседние народы между собой, не давать объединяться. Сарайшык переживал хаос, отсутствие единства между мурзами. Формально ногайские бии признавали зависимость от Русского государства. Московское княжество использовало лёгкую ногайскую конницу в борьбе против Польско-Литовского государства и Крымского ханства. Однако отдельные ногайские отряды совершали непрерывные нападения на русские поселения, которые находились на границе со степью. Поэтому волжские и донские казаки многократно отражали ногайские набеги, но и предпринимали контрнаступление на ногайские кочевья.