Патологическое сомнение. Мыслю, следовательно страдаю

Поэтому я ему предложил провести эксперимент: мы договорились о минимальной ставке, экономически не рискованной для него, чтобы играть каждый день на бирже. Её нужно было разделить на три части и использовать тремя разными способами: первую нужно было вкладывать случайным образом; то есть, как только он открывает терминал и видит, что на фондовом рынке ведутся операции, он выбирает случайную инвестицию без каких-либо рассуждений или предположений. Вторую, нужно было играть на основе интуиции, то есть наблюдая за происходящей динамикой и делая быстрый выбор, не основанный на долгих рассуждениях и расчетах. Третий — потратить столько времени, сколько необходимо, на попытки вычислить, предсказать и предположить лучший выбор. Гений математики был очень заинтригован моим предложением и сказал: «Я действительно хочу посмотреть, что работает лучше всего! Более того, мне это кажется забавным экспериментом!». Таким образом был активирован первый обман для ума, который обманывает сам себя: удалось сделать так, что Давид возобновил торговлю на бирже. Это в любом случае должно было бы стать первым шагом для разблокирования ситуации. Каждый день мужчина, отвлекаемый любопытством по поводу возможных результатов трех способов выполнения своих операций, старательно инвестировал минимально согласованную сумму денег. Когда мы встретились снова, две недели спустя, он принес очень точное графическое изображение, состоящее из числовой таблицы и аналогового изображения тенденций, наблюдаемых в результате его выборов. Он выглядел очень удивленным и, прежде всего, пораженным результатами: лучшие результаты были получены при интуитивном выборе, за которым следовали результаты случайного выбора, в то время как результаты, полученные при обоснованном выборе, были менее удовлетворительными. Свидетельства позволили ему прикоснуться к чему-то, что поистине удивило его: случайность срабатывала даже лучше, чем его трудоемкие рассуждения! Когда я указал ему, что спустя долгое время ему удалось совершить операции, с искренним удивлением, широко открыв глаза, он улыбнулся и сказал: «Я только сейчас это понимаю, это потрясающе!» Затем я подробно объяснил ему стратагему, которую применил с основной целью вывести его из положения беспомощной жертвы его умственных затруднений. Результаты эксперимента меня тоже заинтриговали, поэтому мы вместе решили сохранить те же предписания, так как две недели были слишком коротким временем, чтобы рассматривать результаты как неоспоримые. Спустя три недели Давид вернулся с теми же графиками, которые показали, что его интуитивный выбор сохранял наивысшее показатели среди результатов и явно отличался как от случайного, так и от гиперрационального выбора. Он также сообщил, что на третьей неделе, учитывая положительные результаты, он начал серьезно инвестировать суммы денег с помощью метода интуитивного выбора и что, откровенно говоря, операции принесли существенную прибыль. Тут он задал мне очень острый вопрос: «Как вы считаете, чем объясняется тот факт, что у меня получается лучше, когда выбираю интуитивно, чем когда я углубленно думаю?» Я ответил: «Когда ты действуешь на основе оперативного осознания, твой разум объединяет, выбирает и различает возможности, не становясь жертвой сомнений, которые подрывают доверие к твоим способностям». На этот мой загадочный ответ он попросил меня дать более точное объяснение, поэтому я пояснил, даже точнее, чем он сам когда-либо смог бы понять, что его поиск «совершенного» решения привел к тому, что его методологические абстракции и математические спекуляции исказили его оперативное сознание, то есть процесс быстрого понимания, который позволяет нам использовать согласованно разум вместе с интуицией. Другими словами, абстрактный разум, если его определяют руководить действиями, сильно мешает взаимодействию между изобретательностью и быстрым рассуждением. То есть осознание подавляет действие: абстрактные рассуждения не должны проводиться, пока мы действуем, потому что они блокируют спонтанный поток взаимодействия между разумом и действием. Наш эксперт по математическому мышлению был определенно впечатлен моими утверждениями и прокомментировал: «Итак, я должен рассуждать и размышлять до и после, но не во время работы, потому что в противном случае это лишило бы мою способность интуитивного мышления». Итак, мы решили увидеться через месяц. Тем временем Давиду следовало продолжить работу на фондовой бирже, увеличивая, однако, использование интуитивного выбора, сводя случайный и гиперрациональный выбор к одной операции. Более того, я ему посоветовал обращать внимание на те моменты, когда его рациональное сознание вмешивается в оперативное о сознание, немедленно блокируя попытки поддерживать вопросы разума.