Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович

Указанная, с нашей точки зрения не очень удачная, критика церковной реформы Никона ее противниками, нисколько однако не мешала успеху их литературных произведений, распространению их понимания дела и их воззревший в тогдашнем обществе — их произведения, не смотря ни на что, на многих производили очень сильное впечатление. Эго потому, что реформы Никона самым решительным образом ниспровергали исторически сложившиеся народные представление о чистоте и высокости православия у русских, об их совершеннейшем в целом мире благочестии. Они прямо низводили русских, этого нового Израиля, с их прежней высоты, в разряд низших, несовершеннолетних в религиозном отношении народов, для которых нужна еще опека к водительство со стороны, так как предоставленные только самим себе они способны, благодаря своему неразумию и невежеству, привнеси в свою церковно-религиозную жизнь разные новшества, искажение, чуть не ереси, в роде армянского перстосложения в крестном знамении и т. п. Понятно, как трудно и тяжело было русским признать справедливость этого жестокого, сурового приговора над всею их прошлого самостоятельною церковною жизнию, о которой они доселе имели такое преувеличенно высокое представление; понятно как трудно и тяжело было им снова признать за подозренных ими греков за своих неизбежных, в делах веры и церкви, опекунов и руководителей, их голос, простое указание — за закон для себя, всякое их заявление за несомненную, недопускающую противоречие истину, — и это даже в том случай, хотя бы все родное, вся собственно русская старина говорила иначе.[Соловецкие, например, челобитчики говорят: «греческими книгами они православную нашу христианскую веру потребили до толика, будто и след православия в твоем государстве, российском царствии, до сего времени не именовалося, и учат вас ныне новой вере, якоже Мордву и Черемису, неведущих Бога и истинные христианския православныя веры». Они же заявляют государю: «а ныне, государь, видя весно их греческого учения в православной нашей христианской вере смятение и церквам Божиим неумирение и повсядневное пременение, многие иноземцы нам насмехаются и говорят, будто мы христианской веры по сю пору не знали, а буде-де и знали, и по ныне заблудили, и о том, что де ваша вера и ныне (книги) все переменены по-новому, и с прежними вашими книгами, кои при прежних царех были, ныне Божии книги ни в чем ни сходяща. И нам, государь, против их ругательства ответу дать нечего, потому что они видят наше непостоянство, поносят нас делом, неточию тем противимся, и от них отходим, и говорим, что у нас истинная православная христианская вера от крещеная русския земли, прародителя твоего государева, благовернаго и равно апостолам в. кн. Владимера, лет с семьсот до Никополе патриаршества и до учеников ево, и до нынешних греческих учителей, стояла нерушима и непоколебима»... Они же, соловецкие челобитчики, заявляют, что их Соловецкая обитель доселе стояла непоколебима и под зазоров в православии от греческих и русских архиерей ни в чем не бывали; наипаче же от начала во святой обители нашей самех тех греческих и русских и киевских властей: митрополитов, и архиепископов и архимандритов, и игуменов присыльных бывало много и ныне есть; а присылаются все греческие власти того ради, чтоб им навыкнути у нас в обители православныя христианския веры истиннаго благочестия и иноческаго чина. И аще бы, государь, до сего времени у нас была неправая вира, то бы их, греческих властей, для исправления к нам под начало в Содовецкой монастырь не присылали. И о сем с клятвою вси тебе, великому государю, пишем, и свидетеля Христа Бога на души своя, представляем, яко неточию они, греческия простыя чернецы, по и самыя их на начальнейшия власти, архиереи, кои у нас под началом бывал и ныне есть, нимало истиннаго благочестии и иноческаго чина и церковнаго и келейнаго начала не знают, донележе у нас благочестию навыкнут, и лица своего перекрестити по подобию не умеют: а иных старцев гречан привозят к нам без крестов, и кресты накладываем на них зде, у себя во обители».]