Патриарх Пимен. Путь, устремлённый ко Христу

Служение церковному искусству стало первой ступенью на этом пути, а музыкальный дар помогал постоянно ощущать присутствие Божие в согласной гармонии мира. В возрасте 15–16 лет юный инок, следуя своему призванию, получил возможность возглавить хор в одном из московских храмов. По приглашению епископа Даниила (Троицкого, 1887–1934) он стал регентом в храме Преображения Господня, что в Пушкарях, близ Сретенского монастыря. Вскоре, после ареста и высылки владыки Даниила в Кинешму, инок Платон стал регентом храма во имя святых Флора и Лавра, что у Мясницких ворот, затем — регентом храма во имя преподобного Максима Исповедника, что на Варварке. Об этом свидетельствует уникальный рисунок в записной книжке художника Павла Дмитриевича Корина, изображающий юного монаха, дирижирующего хором. Рисунок подписан самим автором: «Молодой монах. Регент. Церковь св. блаж. Максима Московского, чудотворца, на Варварке. Всенощная. 10/23 ноября 1926 года. Павел Корин». Рукой вдовы художника Прасковьи Тихоновны приписано: «Будущий митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен», а еще позднее добавлено: «затем Патриарх Московский и всея Руси»[43]. Документ позволяет констатировать, что начало знакомства и последующей многолетней дружбы между Павлом Кориным и иноком Платоном, будущим Патриархом Пименом, восходит к осени 1926 года[44].

Через год, 4 октября (21 сентября) 1927 года, в праздник обретения мощей святителя Димитрия, митрополита Ростовского, инок Платон принял постриг в мантию. Он дал обеты самоотречения, смирения и послушания, следуя внутреннему зову и во исполнение материнского обета, принесенного Пелагеей Афанасьевной семнадцать лет назад. Свершилось это в Параклитовой пустыни[45] близ Сергиева Посада, в уединенной обители, основанной наместником Троице-Сергиевой Лавры архимандритом Антонием (Медведевым).

Архимандрит Антоний стяжал своими трудами во славу Божию широкую известность не только в России, но и на православном Востоке. Еще до назначения в Лавру он сподобился встречаться с преподобным Серафимом Саровским и услышал от него пророческие слова: «Радость моя! Промысл Божий вверяет тебе обширную Лавру. Будь к братии матерью, а не отцом». В течение почти полувека архимандрит Антоний управлял Лаврой согласно завету великого старца, явив пример самоотверженной, подлинно материнской любви к вверенным его попечению инокам; и этот дар любви помог ему быть талантливым проповедником и стать выдающимся администратором и строителем. В 1861 году архимандрит Антоний завершил сооружение храма во Имя Всесвятого Духа Утешителя в пустыни Параклита, самой юной из всех других пяти иноческих обителей, расположенных вокруг матери-Лавры.

После закрытия Троице-Сергиевой Лавры эта пустынь на время стала пристанищем для изгнанных монахов. И юноша, взысканный Богом, сделал здесь самый важный и ответственный шаг в своей жизни, столь необходимый для спасения души, совершил, с Божией помощью, бесстрашный поступок, превративший его в так называемого «лишенца» — отщепенца и изгоя. Ведь он отныне был служителем культа — «классово чуждым элементом» — и автоматически, согласно «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа» (принятой 10 июля 1918 года), относился к категории граждан, «лишенных прав».

Вспомним: то было время «ленинского призыва» в комсомол, когда его недавние соседи по парте вступали в ряды «строителей нового общества», как они себя гордо называли. Путь инока в те суровые годы был устлан сплошными терниями, и надо было ощутить в себе способность к самопожертвованию, готовность взойти на Голгофу, чтобы дерзнуть идти этим путем. О такой внутренней готовности Патриарх Пимен доверительно говорил спустя несколько десятилетий своему келейнику иеромонаху Сергию (Соколову).

Став уже епископом, владыка Сергий оставил интереснейшие воспоминания, проливающие свет на неизвестные факты из биографии Святейшего Патриарха, со своими взволнованными и глубоко прочувствованными оценками.

В семнадцать лет, подчеркивает епископ Сергий, «он окончательно и бесповоротно вручил себя в руки Промысла Божия, веря, что все, что происходит с Россией, промыслительно дано ей Богом и что у всего этого кошмара, от которого многие убежали в дальние заморские страны, может и должен быть один конец — это победа правды Божией над силами зла, за которыми стоит враг рода человеческого — диавол»[46].