Патриоты

Через полчаса всё было закопано и надёжно замаскировано. Шура после сверилась по компасу и отсчитала от закопанных вещей до замеченной ложбинки количество шагов. Несколько раз, чтобы запомнить, повторила цифру. Затем вместе с Раей завернули в платье вторую портативную рацию и положили в мешок. Сверху наложили сухарей и брынзы. Разные, не вызывающие подозрения вещи, положили во второй мешочек.

– Ну, Шурик, пора идти, – проговорила Рая. – Запомни, идём в Слободку. Во время эвакуации потеряли родных. Жили в Тирасполе у знакомых. Случайно узнали, что в Слободке живёт моя тётка. Жить трудно, идём к ней…

Шура тихо ответила:

– Рая, я всё помню, можешь не беспокоиться. Пошли.

В это сырое холодное утро можно было видеть, как по дороге на Слободку шли с небольшими мешками за спиной две сельские девушки. Одна из них высокая, стройная, черноволосая, что-то громко и весело рассказывала, а вторая небольшая, полная, вскидывала на неё лучистые глаза и от души смеялась. Встречные провожали их взглядами и невольно улыбались вслед. Каждому было ясно – девушки спешили на базар.

3. Племянница

С самого утра на сердце Марии Денисовны Басан было тревожно. А впрочем, это уже не первый день такое состояние. Третью неделю сигуранца ((рум. Siguranţă – безопасность) – тайная полиция в королевстве Румыния, существовавшая с 1921 по 1944 годы. Главной целью сигуранцы была борьба с оппозиционными королю партиями и организациями — п.а.) охотится за её мужем, Христофором. Какая-то подлая иуда донесла, что их зять русский коммунист, находится в рядах Советской Армии. В первый раз, ворвавшись в хату, офицер с порога заорал по-румынски:

– Где твой пройдоха – муж, где, спрашиваю?

– Я не понимаю, что вы мне говорите. Мы болгары.

Мария Денисовна прекрасно понимала по-румынски. Но, ни один мускул не дрогнул на её лице.

– Ах, болгары, а зятя русского Ивана выбрала, старая… – цинично выругался румын, перейдя на болгарский язык. – Мы из вас славянский дух выбьем.

После этого румыны уехали. И вот сегодня неспокойно на душе. Залаяла собака во дворе. Мария Денисовна, выглянув в окошко, вышла на порог. Возле калитки, устало прислонясь к ограде, стояли две девушки. «Никогда не видела их», – мелькнула у Марии Денисовны мысль. Видать не здешние. Но не успела она ничего сказать, как чернявая открыла открыла калитку, и ослепительно улыбаясь, шагнула к Басан.

– Здравствуйте, тётя Мария! Не узнаёте? А я вас сразу узнала.

Растерявшись и ничего не понимая, Басан молчала. Она действительно этих девушек видела впервые. А чернявая, подойдя вплотную, тихо произнесла, глядя в глаза:

– Привет вам от Николая и дяди Христо. Пойдёмте в дом.

Басан вздрогнула: «От Николая, от зятя? Значит и девушки оттуда». Ноги у неё подкосились, но чернявая обняла её за плечи. Подошла вторая девушка.

– Заходите, заходите в дом, – вытирая слёзы, засуетилась Басан. – Сейчас приготовлю что-нибудь поесть. Как же вас звать, милые?

Чернявая улыбнулась:

– Меня, вашу племянницу, звать Раей, а это моя подруга, Шура.

В доме Рая снова улыбнулась и протянула Марии Денисовне сложенный вчетверо конверт.

– Письмо от Николая, – хитро прижмурив глаза, сказала она.

Басан, надев очки, начала читать. Николай сообщил, что он жив и здоров. Его жена, дочь Марии Денисовны, тоже. Просил помочь случайно встретившимся Рае и её подруге. «Мама, а Раю ты, наверное, не помнишь. Она гостила у нас летом 1936 года. Сейчас ты её не узнаешь, так она выросла». Мария Денисовна посмотрела на Раю и невольно улыбнулась. Представить эту девушку, какой на была восемь лет назад, действительно было трудно, потому что у Марии Денисовны вообще не было племянницы. В конце письма шли приветы всем близким и далёким родственникам, соседям в Слободке. Николай даже спрашивал, жив ли их пёс Шарик. Всё было правильно, но почерк был чужой, не зятя. Басан вопросительно посмотрела на Раю и та легонько кивнула в ответ. На душе у Марии Денисовны потеплело. Письмо было из-за линии фронта, оттуда, где был муж её дочери. Ничего, что почерк не его. Письмо писали свои, родные люди. Басан поднялась, поцеловала Раю в лоб. Тихо сказала:

– Хорошо, родные. У нас тут много честных людей. Вместе подумаем, как лучше сделать. А сейчас по болгарскому обычаю прошу к столу.

– Спасибо, Мария Денисовна!

Шура и Рая крепко прижались к старухе.

4. Есть хорошие люди

Есть хорошие люди. Семья Петра Яковлевича Станцоя жила по левой стороне улицы Слободки, если ехать из Булатовки. В этот день Пётр Яковлевич поднялся с головной болью. Даже в доме ничего не хотелось делать.