Патриций

Правда, судья-наместник отмел почти все обвинения в отношении Верулы, сославшись на скудость доказательной базы – ничего себе, скудость! Единственную уступку пришлось сделать насчет месторождения. У Домиция все равно не было на него никаких документально подтвержденных прав. А ведь еще бы немного, и он просто-напросто купил бы за бесценок и гору, и овраг, а уж потом бы развернулся. Впрочем, он и сейчас вовсе не терял надежды. Адвокат Верулы – нанятый в Августе Треверов знаменитый Лупоглазый Тит – быстренько подал апелляцию, которую судья принял с явной благосклонностью.

– Дело это сложное, – под конец пояснил наместник. – Думаю, в нем будет разбираться лично цезарь!

– Слава Цезарю!

– Гаю Юлию Веру Максимину Цезарю Августу слава!

Услыхав имя защитника, Юний вздрогнул:

– Как, как ты его назвал?

– Лупоглазый Тит, – повторил Хизульф. – Так его называли за глаза, в зале.

– Отлично! – Рысь хлопнул в ладоши. – Мне необходимо с ним встретиться, и как можно быстрее.

– Но он выдаст тебя властям! – напомнил староста. – Ты же преступник.

– Не выдаст, – усмехнулся Юний. – Вернее, не успеет. Я ведь живу не дома, на постоялом дворе, и ни с кем, кроме тебя, Хизульф, не общаюсь. Да, есть какой-то риск. Но поговорить с Титом надо. Сейчас… – Подозвав служку, Рысь попросил папирус и чернила. Быстро нацарапав записку, протянул старосте. – Пусть твои люди незаметно сунут ее Лупоглазому Титу.

– Сделаем, – уверил Хизульф.

– Только побыстрее, Тит как раз сейчас должен покинуть базилику – потом замучаетесь его искать.

Тепло простившись со старостой, Юний отправился на постоялый двор, не в тот, где под видом торговца снял небольшую комнату, а в другой, соседний, и, заказав вина с оливками и жареным хлебом, принялся ждать. Ожидание не оказалось долгим.

– Кого я вижу! – усаживаясь за стол рядом с Юнием, громко захохотал Тит. – Такие люди – и на свободе?!

– Если ты привел легионеров, не проживешь и мига, – тихо произнес Рысь и широко улыбнулся.

– Да что я, сам себе враг? – Выкатив глаза, Тит хмыкнул. – Наверняка у тебя ко мне имеется какое-нибудь выгодное дельце, иначе б не звал, так?

– Так, – Юний кивнул. Кажется, он не ошибся в Тите.

– Апелляция? – тут же поинтересовался тот. – Ну, конечно, что же еще-то? Боюсь, это потребует известных расходов. Ну, ты сам догадываешься – дело хлопотное.

– Догадываюсь, – с усмешкой кивнул Рысь. – И готов заплатить. Тебе и председателю коллегии.

– Отлично! – Лупоглазый Тит алчно потер руки и задумался.

Юний хорошо представлял себе, в каком направлении сейчас текут его мысли. Конечно, велик соблазн просто-напросто выдать «преступника» наместнику. С другой стороны, тогда незачем будет подавать апелляцию – а это не только обещанные Юнием деньги, но еще и известность. Да что там известность – самая настоящая слава, ведь дело-то громкое! А имя для частного юриста – все.

– Что ж, – Тит наконец кивнул, – так и быть, я готов рискнуть помочь тебе. Но для начала обговорим сумму…

Юний встретился с Лупоглазым Титом уже на следующий день – и тот неожиданно предложил бежать.

– Кажется, Верула напал на твой след. Отсидись где-нибудь, лучше всего в Колонии Агриппина – там ведь тебя никто не знает.

– Бежать? – Юний покачал головой. – Я боюсь за своих друзей.

– Зря боишься, – снова засмеялся Тит. – Кто они такие, твои друзья? Вольноотпущенники да полуварвары? Слишком уж мелкие людишки для легата Домиция Верулы! Да и эта гора с медью. Приберет ее Верула к рукам или нет, для него уже не столь важно, ведь его друг Максимин – цезарь! Думаю, вряд ли Домиций останется в Германиях, наверняка последует за принцепсом в Рим. А Рим – это уже совсем другие дела и совсем другие деньги. Это он сейчас кипит, хорохорится, но вот погоди немного… Что ему какие-то медные шахты? Хотя, конечно, судиться он из-за них будет – жаден. И скорее всего, выиграет. А может, и нет – это уже для него не так важно. Он берег эту гору на старость, не предполагая, что судьба вознесет к вершинам власти его старого дружка.

Бежать… Что ж, наверное, есть в этом смысл. Юний задумался. Если Верула вышел на его след, конечно, лучше покинуть Могонциак. На время, не забывая о делах – а их, по большому счету, теперь осталось два – Вента и северная колония. Было еще и третье – Тварр. Рысь усмехнулся. Тварр…