Патруль: последнее дело Мышки и Сокола

Место, куда они выпали из портала, и правда, никак не вязалось с понятием «климатическая установка» и больше всего напоминало огромный заброшенный подвал, состоящий из лабиринта коридоров, заваленных всяким ненужным хламом. Тусклые лампы через одну не горели, и что скрывалось от напарников в метрах пятидесяти уже сказать было трудно. Здесь пахло тухлыми яйцами, пылью и плесенью. Под низким потолком на ржавых креплениях висели трубы и тяжелые кабели. А еще здесь было довольно холодно.

Сокол, который в силу роста едва ли не касался этих самых труб, усмехнулся и качнул головой.

– Я думаю, что сообщение включается автоматически, и запись пережила срок действия климатической установки.

– Наверное, – Мышка неловко улыбнулась напарнику.

Когда они оказались здесь, ее немного отпустило. Мир Харо был слишком опасен, чтобы думать о любви. Однако, полностью избавиться от отчуждения никак не получалось.

Как же хорошо было раньше! Никакой двусмысленности, никакой ревности, никакой щемящей обреченности при мысли о предстоящей разлуке!

Мышка тяжело вздохнула и преобразовала платье в удобные полотняные штаны с карманами, черную футболку и джинсовый жилет. Вместо туфелек теперь на ее ногах красовались тяжелые армейские ботинки. Немного подумав, Мышка добавила на подошвы металлическое покрытие – пусть будет еще тяжелее, но зато она не проткнет ногу мусором, рассыпанным по полу. Волосы она заплела в косу, оставив их красными.

Сокол тоже «переоделся»: вместо элегантного костюма-тройки на нем появилась солдатская форма: защитного цвета штаны и наглухо застегнутая куртка. Волосы он укоротил до состояния «ежика», отчего его вид из устрашающего стал откровенно жутким.

И Мышка должна была признаться, что ей нравится эта жуть. Всегда нравилась.

Просто раньше она принимала это чувство за гордость.

– Зов почти не слышен, – заметил Сокол.

Мышка поежилась. У нее не было даже этого «почти». Если бы не возможность менять одежду и материализовать оружие, она бы подумала, что ее лишили последних способностей патрульного.

– Будет забавно, если наши подопечные окажутся в соседнем бункере, – неуклюже пошутила она.

– Рядом нет еще одного бункера, а сильно промахнуться мы не могли, – кажется, Сокол не оценил шутки. – Пошли уже. Сами они к нам не придут.

И они пошли вперед. По битому стеклу, обломкам пластика, фрагментам каких-то запчастей и металлической стружке.

Климат в мире Харо был своеобразный, чего уж там…

Коридор то сужался, заставляя идти чуть ли не боком, то расширялся до размеров небольшого футбольного поля. Мусор под ногами жутко мешал, и заставлял спотыкаться, но больше всего Мышку раздражало не это. То ли мир Харо уже вымер, то ли они умудрились выпасть из портала на самой окраине, потому что за следующие полчаса они не обнаружили никаких признаков жизни. Иногда в стенах коридора зияли черные провалы комнат, но в комнатах было то же, что и везде: хлам.

Зачем тогда тратить энергию на освещение, если сектор не жилой? Вряд ли здесь могли себе позволить тратить килотонны электричества просто так!

Наконец, спустя почти час, Мышка заметила первые свидетельства того, что здесь все-таки живут люди. За одной из покосившихся дверей оказалось некое подобие оранжереи. Здесь освещение было чуть интенсивнее, а вдоль стен стояли огромные кадки с растительностью. Тут и там валялись пустые пластиковые лейки, а в углу обнаружился бак с мутной водой, скорее всего – технической. Пить с похмелья хотелось очень сильно, и Мышка все-таки рискнула сделать глоток. Железо в этой воде, судя по привкусу, превышало нормы в десятки раз, и глотком пришлось ограничиться. Ее и так чуть не стошнило.

Держа оружие наготове, напарники двинулись дальше. Им встретились еще с десяток комнат-оранжерей, но людей так и не было. Куда они все подевались, а?

– Может, здесь местная ночь, и все просто спят? – предположила Мышка, когда они наткнулись на очередной сад, но не обнаружили садовника.

– Возможно, – прошипел Сокол сквозь зубы. Весь его вид говорил, что он очень сердит, но причину его рассерженности Мышка не понимала. – Вот только тогда свет был бы выключен.

– Нашествие крыс-мутантов? – неловко пошутила Мышка.

– Вполне возможно. Кажется, именно в огромную крысу и превратилась в этот раз женщина?

Мышка поморщилась. Ей было откровенно жаль, что именно Мелисса в этот раз стала зверем. Смогла ли она донести до своего мужа самое главное условие? Они начали фонить через три дня, успела ли она придумать, как сообщить эту новость своему мужу?

А если не успела?

Что если Мышка и Сокол явились слишком рано? Что если они провалятся?

У них осталась последняя попытка. Они не имеют права облажаться.