Патруль: последнее дело Мышки и Сокола

Это признание заставило Мышку икнуть и если не успокоиться, то хотя бы перестать кричать.

– Отойди от нее, – послышался хриплый голос Сокола.

– Больно надо мне твою истеричку лапать, – хмыкнул Первый. Но, тем не менее, отошел. А Сокол обнял за плечи, заставил подняться и прижал к себе. Уткнувшись носом ему в грудь, Мышка почувствовала себя спокойней.

Дыхание все еще сбивалось, а пепел не давал ей успокоиться окончательно, но она была готова слушать.

Не смотреть.

Только слушать.

– Я хочу, чтобы ты рассказал нам все прямо. Коротко. Без этих демонстраций, – сказал Сокол, а Мышка лишь сильнее прижалась к нему. Чувствуя, как его руки кольцом смыкаются на ее талии, она повернула голову и посмотрела на Первого. Стоять вот так, в объятиях Сокола… она сможет это принять.

Лишь бы Сокол был рядом.

Первый, трем временем, сделал шаг назад. Повертел головой, будто искал вдохновение, но Мышка каким-то шестым чувством понимала, что он просто пытается найти слова.

– Хорошо, – спустя несколько минут молчания сказал норн. Поймал парочку хлопьев пепла и растер их в ладони. Мышке стало противно. Она все еще представляла Деса. – Начнем с того, что Паутина миров существует десятки миллионов лет. И почти столько же существует Патруль. Когда-то он был более примитивным, но суть осталась той же. Вселенной, коей является Паутина, нужны те, кто остановит ее энтропию. Хотя бы со стороны чужаков-путешественников между мирами. Но, к сожалению, энтропию остановить невозможно. Рано или поздно миры становятся непригодными для жизни. И не всегда в этом виноваты чужаки. Иногда и коренные жители откалывают такое, что предотвратить разрушение становится невозможно. Энтропию невозможно остановить, и она заставляет миры биться в бессмысленной жестокой агонии, доживая последние сотни лет. Но иногда появляются такие, как вы. Гасители.

– Яснее, Первый, – прорычал Сокол. – Что значит «гасители»?

– То и значит. Раз в триста-четыреста лет в Паутину междумирья попадают такие, как вы. Наделенные задатками патрульных, но при этом способные фонить. Я могу контролировать этот фон. И тогда я направляю их туда, где им место: в миры, захваченные энтропией.

– Подожди, – Мышка немного отстранилась от напарника. Совсем немного, чтобы просто развернуться к Первому лицом. Теплые ладони Сокола продолжали обнимать ее за талию, и ей это нравилось. – Ты хочешь сказать, что… все подстроено? Даже «эти»?

Первый вздохнул и невесело улыбнулся.

– Вы же задавали себе вопрос, почему Мелисса и Джон достались именно вам, ведь так? Сначала это дело было поручено Горе и Цапле, и лишь потом перешло к вам. В Патруле нет практики передачи дел, но в этот раз это произошло. И именно это дело стало для вас неудачным.

Мышка зажмурилась. Она только что поняла, что «эти» были всего лишь… путеводителем? Так получается?

Что происходит?

– Ваши подопечные мне понравились. Наделенная силой женщина, проклявшая их, дала им сорок пять жизней, чтобы осознать степень любви. Да, да, Мышка, даже если бы они покончили с собой в мире Харо, они все равно были бы свободны. Но использовать их, как маяк для гасителей… они были идеальны. Оставалось только составить алгоритм, по которому они будут перерождаться, и направить по их следу вас. Что я и сделал.

– Подожди… – откровения Первого совершенно не укладывались в голове. – Но ведь… Ты хочешь сказать, что мы уничтожили не только мир Харо? Но ведь фонили мы только в нем!

Первый глубоко вздохнул.

– Я могу контролировать ваш фон. Оставалось совсем чуть-чуть до обрыва нити Харо, и я его немного усилил, вот и все. К сожалению, это не осталось незамеченным, и мне пришлось отправить за вами Голубку и Клеща. Я знал, что они вас не извлекут, потому что после того, как я лишил вас поддержки, братство всколыхнулось.

– Хочешь сказать, что все было подстроено? – услышанное все еще отказывалось укладываться в голове. – И даже… ты же выговаривал нам за неудачи каждый раз! Зачем, если ты сам их и подстраивал!

– Ты не понимаешь? – норн склонил голову набок. – Неужели не понимаешь?

Сокол вздохнул и покрепче прижал Мышку к себе.

– Если бы мы знали истину, мы не стали бы бродить по нужным тебе мирам. Мы считали себя спасителями миров, по сути являясь их палачами.

– Верно, – кивнул Первый. – Очень трудно доказать людям, что быть палачом-гасителем – это хорошо. Ведь на месте искалеченного мира Харо скоро появится другой мир. Молодой, прекрасный. Почти идеальный.

– Мы – убийцы, – глухо прошептала Мышка. – Мы просто убийцы… а как же все остальные миры, в которых мы побывали? Их мы тоже уничтожили?

Первый покачал головой.

– Нет, конечно, – ответил он. – По сути, полностью вы уничтожили только мир Харо. В мире Нардин ваш фон был намного слабей, в мире Шзар – чуть сильней, в мире Энова – почти нулевой.

– Это неправильно, – упрямо сказала Мышка. – Неправильно! Люди, живущие там… они ведь не виноваты в том, что их мир рушится!