Патруль (СИ)

– Я останусь с ним, – это Сержант говорит уже после того, как Ио запускает работу регенератора, а грудь Горячева облепляет белая студенистая масса. – Долго он проваляется?

– Не могу сказать точно, – Ио качает головой. – Двое-трое планетарных суток. Это самое меньшее.

– Не могу понять, почему он вдруг с катушек слетел, – как-то растерянно говорит Сержант. – Ни с того ни с сего.

– Это не он, – я просто больше не могу молча наблюдать за тем, как люди вокруг меня сходят с ума. Сержант должен знать. И плевать, чем это обернется для меня самого.

Я выкладываю буквально все, что рассказал мне Ио. Вплоть до того, почему на меня самого не действует вся эта чертовщина.

Сержант слушает молча, опустив глаза в пол. Ио тоже не перебивает, стоит, вжав голову в плечи. На левой щеке у него паутина вен.

– И в общем, если ты примешь этот препарат, то воздействие исчезнет, – так я заканчиваю свой монолог.

– Это тебе морлок все рассказал? – интересуется Сержант, и в его голосе я слышу недоверие.

– Я сказал, – вместо меня отвечает Ио. – Да.

– И я должен поверить в эту чушь? – Сержант упорно обращается ко мне, игнорируя Ио. – Мало ли что он там наплел тебе! Особенно учитывая, что перед этим он основательно поковырялся в твоих мозгах.

– Он хочет помочь, – умом понимая, что Сержант не может воспринимать мои слова здраво в полной мере, я все равно продолжаю пытаться что-то доказать. – Он не лжет, ему просто нет смысла делать это!

– Это для твоего блага, – вдруг говорит Ио, как-то очень незаметно оказавшись за его спиной. И коротко касается его шеи небольшим блестящим устройством, напоминающим медицинский инъектор.

Сержант дергается было, но тут же медленно начинает оседать на пол. Успеваю подхватить его и осторожно уложить на спину.

Ио присаживается рядом, прикладывает инъектор снова.

– Препарат теперь будет в его крови, – на меня морлок не смотрит. – Твой друг очнется через пару часов уже свободным от любого воздействия. Я не хотел поступать так, пользоваться слабостью. Но из-за моего бездействия одни беды! – он вдруг заглядывает мне в глаза. – Я должен был! Да ведь?

– Да, малыш, – обнимаю его за худые плечи и, помедлив, прижимаю к себе.

– Хочешь, – шепчет Ио, уткнувшись в мою шею, – тоже можешь сделать себе инъекцию. Чтобы...

– Я тебе верю, – перебиваю его. – Что бы ни произошло. Понял?

– Может, только потому, что я этого хочу... – невнятно выговаривает Ио. А я просто глажу его по спине, думая о том, что, в сущности, это не имеет никакого значения. Потому что я не против.

***

– Теперь все коды у меня, заправлять корабль можно прямо сейчас, – Ио оборачивается ко мне от пульта, стоящего на возвышении посредине огромного помещения мостика. Мягкий голубоватый свет, идущий от экранов, подсвечивает его фигуру со спины, и в окружающей полутьме мне вдруг кажется, что свет исходит непосредственно от самого Ио.

Тяжело сглатываю, поднимаюсь на затекшие от двухчасового сидения в одном положении ноги. Ио молча смотрит на меня, словно уже понимая, что происходит. А может, действительно понимая.

Подхожу к нему вплотную, касаюсь кончиками пальцев его подбородка, глажу щеку. Паутинка вен там теперь едва заметная.

Целую его осторожно, почему-то думая о том, что его губы холоднее, чем тогда, когда я целовал его в последний раз. Ио отстраняется, коротко облизывается, зябко поводит уже обнаженными плечами. На нем остаются только тонкие блестящие браслеты.

– Можно? – Ио касается пальцами моего запястья.

Молча киваю, уже чувствуя, как голую кожу холодит воздух. Ио отворачивается к пульту, вводит какие-то команды. И я сразу же чувствую, как становится теплее.

Космос за огромными смотровыми окнами пульсирует мириадами звезд, пробивающих тьму, как пулевые отверстия.

Ио берет меня за запястье, тянет за собой. Останавливается перед широкой, непонятно когда появившейся низкой белой кушеткой.

– Для отдыха, – объясняет он, наверное, почувствовав мое недоумение.

Глажу его по волосам, пропускаю пряди меж пальцев. И мне кажется, что они стали чуть шелковистее. Не такими ломкими и сухими.

Ио смотрит на меня не моргая, сетка вен с его лица исчезла, только на левой щеке я вижу едва заметную черную паутинку.

Убираю его волосы в одну сторону, сажусь и тяну Ио к себе, заставляя сесть рядом. Он как-то осторожно присаживается на самый край, смотрит вопросительно.

– Ложись, – прошу его. И добавляю зачем-то: – на спину.

Ио молча слушается, слегка вздрагивает, когда я кладу ладонь на его живот. А я просто наклоняюсь и касаюсь губами сначала его лба, потом целую в щеку. Глажу пальцами приподнявшуюся влажную от слизи пленку.

– Почему тебе не неприятно трогать? – отвернув голову, тихо спрашивает Ио.

Неприятно?

Ну, да, учитывая то, что Ио испытывает к самому себе непонятную брезгливость, вопрос, в принципе, закономерен.

– Это твое тело, малыш, – провожу пальцами по приоткрывшемуся «шву» посередине. – Это не должно быть неприятно.

– Значит, тебе тоже нравится со мной? – неуверенно выговаривает Ио. – Я нравлюсь?