Пацаны и пацанки

Володя повернулся к Фёдору. Его взгляд был понят, как команда докладывать и он доложил:

– Товарищ майор, наша группа нравственного патруля проходила спокойно по набережной, когда этот человек, распивавший со своей подругой алкогольные напитки, вдруг оскорбительно нецензурно выразился в адрес одной из наших девочек. Мы попросили его извиниться. Он достал нож и хотел ударить им моего товарища Трифона. Я обучался приёмам самбо с детства, поэтому заломил ему руку. Он упал, ударился подбородком о землю и потерял сознание. Вот и всё, что было.

– Это всё неправда, – закричала подруга Стасика.

– Помолчите, – остановил её майор. – Будете говорить, когда я спрошу, – и, обращаясь снова к Фёдору, спросил: – А где нож?

– Он тут, я сейчас подниму.

– Стой! – приказал майор. – Не трогать нож. Ты его брал в руки? Где он?

– Нет, товарищ майор. Я нож не трогал. Я только руку вывернул, а этот гипер заорал от боли и сам его выпустил. Ну, такой приём. Вы же знаете.

Майор подошёл к месту борьбы и увидел на земле клинок.

– У кого-нибудь есть носовой платок?

Он оказался у припасливой Людмилы. Она достала из своей сумки расшитый шёлковый платок. Майор взял его в руки и им поднял нож.

– Ещё раз спрашиваю, кто-нибудь трогал этот нож?

Все молчали.

– Тогда я спрашиваю вас, – он обратился к Стасику, – это ваш нож?

– Нет, никоим образом. Они всё врут. Они мне специально подкинули нож.

– Разберёмся. Сержант, – майор повернулся к сопровождавшему его сержанту, – аккуратно отнесите и положите в машине в пакет. Проверим отпечатки пальцев.

Прежде чем отдать нож сержанту майор внимательно осмотрел его и как бы про себя тихо, но так, что бы его услышали, сказал:

– М-м-да, тут, по-видимому, остались следы крови.

– Никакой там крови нет! – закричал Стасик.

Майор резко повернулся к нему, спрашивая:

– Откуда вам это известно, если это не ваш нож и его вам подкинули?

– Вы меня специально подставляете. Я чист. Я буду жаловаться, – закричал истерично Стасик и неожиданно, оттолкнув свою девушку, перепрыгнул через скамейку и бросился бежать.

Но за ним тут же бросился Фёдор и догнал Стасика в несколько прыжков. Он играл центральным нападающим в футбольной команде и умел бегать быстро. Сделав подножку, он заставил беглеца упасть на землю, не добежав даже до дороги. А оттуда уже спешили навстречу полицейские из машины.

В полицейском отделении

Майор вошёл в кабинет с внучкой. Сел за стол. Посмотрел на Катю улыбающимися глазами.

– Ну как тебе понравилась вся эта история, внучка? Собрала для себя материал?

Катя тоже села и поставила на колени сумочку.

– Думаю, дедуль, я не только для себя собрала, но и тебе помогу.

– Это чем же, моя ты радость?

– А вот давай послушаем. Надеюсь, в этот раз всё записалось.

Катя достала из сумочки диктофон и нажала кнопку перемотки плёнки назад.

– Ты всё записывала?!

В голосе майора звучало не то изумление, не то восхищение.

– А как ты думал? Я всё-таки журналист или кто?

Диктофон включился. Послышалась иностранная речь.

– Это что такое, – удивился майор.

– Дедуль, к нам подошли случайно американцы. Это не нужно, но я записала. Они преподают английский у нас. К делу не относится.

Дальше был записан разговор с момента, когда Володя и вся компания подбежали к дерущимся, и было слышно, как Володя говорит с кибером Стасиком, падение тела, вой сирены и появление полиции.

– Ты даже не представляешь, внучка, насколько хорошо то, что ты сделала, – сказал майор, прослушав до конца запись. Это же, как у нас говорят, вещьдок, от которого этот кибер не отвертится.

Майор поднялся, подошёл к Кате, обнял её и поцеловал со словами:

– Спасибо, родная! Какая же ты у меня умница.

– Дедуль, ты пригласи сюда и мальчика с фотоаппаратом. Я заметила, что он всё снимал своей камерой.

– Это я видел. Он тоже энпэшник?

– Да, он мне обещал бесценный кадр. Представляешь, там мы сначала встретили четверых подростков с сигаретами в зубах. Ребята отобрали сигареты, но главное то, что они убедили мальцов не только не курить, но и придти в спортивную секцию. Вот в чём я вижу смысл работы энпэшников. Это такой козырь, против которого редактор не сможет устоять.

– Интересно. Может ты и права, но не обольщайся особенно. Я с подростками много работал. Они могли согласиться при всех, а потом пойти в другое место и снова закурить. Такое тоже бывает.

– Не хотелось бы, дедуль. Я за то, что бы они поверили своим старшим товарищам. Мне показался их разговор очень убедительным и откровенным.

– Я тоже за это, внучка, но, к сожалению, бывает и по-другому. Но посмотрим. Но ты иди теперь, напиши там, что видела, и домой, а я поговорю с остальными. Надо же всех отпускать потихоньку.

– А кибера отпустишь?

– Нет, его придётся задержать. Он подозревается в покушении на убийство. Это серьёзная статья.

– А они не подерутся у тебя?

– Ни в коем случае. Ты же видела, что его отвели в другую комнату. Все уже пишут свои объяснения случившегося. Дело за тобой.

– Деда, а вещьдок ты мне отдашь?

– Только не сейчас, малышка. Для своей газеты пиши по памяти. Им такая точность не нужна.

Катя насупилась, говоря: