Пациент

Я подумала, что после выходных она, возможно, будет в лучшем настроении, и я смогу рассказать ей, что Брайан следил за мной, и попросить перевести его к Роджеру, хотя она вряд ли поверит, что у меня есть веские причины для беспокойства. Я поздоровалась с Китом, который стоял с усталым видом, перекинув пальто жены через руку. В другой он держал большой коричневый конверт с ее именем, проштампованным синими чернилами. Я ощутила приступ сочувствия к Кэрол; вероятно, она нарушает правила, таская бумаги домой, чтобы разобраться с ними в свободное время. Она работала усерднее, чем большинство из нас. Кит, должно быть, сбился со счета, сколько раз ему приходилось ждать ее вот так, с вещами, чтобы отвезти домой в конце дня. Он нахмурился, словно считал меня виноватой в ее частых задержках. Впрочем, очень часто так оно и было.

Дома я налила себе большой бокал красного вина и позвонила Нейтану. Я хотела рассказать ему о слежке и о Лиззи. Нейтан не отвечал, поэтому я набрала номер его матери.

— Как приятно тебя слышать! — Голос Ады дрожал. — Когда ты приедешь меня проведать?

— Скоро, Ада. — Я представила свою скромную и милую свекровь с ее венчиком седых волос, бледно-молочными глазами и неизменным нежно-розовым кардиганом. — Вам получше?

— Получше?

— После падения.

— А я что, падала?

— Поэтому Нейтан и поехал к вам, дорогая. Могу я с ним поговорить?

— А он здесь? — Голос Ады звучал одновременно испуганно и виновато, как будто она потеряла сына по недосмотру.

— Должен быть. Сегодня утром он поехал вас навестить.

— Боже мой, он, наверное, заблудился! — Ада была готова заплакать.

— Возможно, он на кухне, дорогая. Можете попросить его перезвонить мне?

— Конечно, милая. Сейчас я посмотрю.

Я снова наполнила бокал. Деменция Ады прогрессировала. План Нейтана подобрать для матери хороший пансионат имел смысл. Вокруг стояла тишина. Виктория пока не вернулась, чтобы составить мне компанию и наполнить дом музыкой виолончели. Я бродила по комнатам, поглядывая в сад через стеклянные двери. Снаружи постепенно темнело. Я не включала свет, опасаясь, что Брайан, вопреки обещаниям, мог снова подглядывать за мной. Возможно, Блейк был прав и в нем таилось скрытое второе «я» — буйный человек внутри робкого. Я сидела в темноте, ожидая звонка Нейтана. У меня не было настроения читать или смотреть телевизор. Вместо этого я набрала на своем телефоне длинное сообщение Люку. Я написала, что скучаю по нему, нуждаюсь в нем, жажду его и телом, и душой, постоянно о нем думаю. Призналась, что он был прав, а я совершила ошибку — теперь стало ясно, что мы должны быть вместе.

Потом я удалила все до последнего слова, убедив себя, что лучше просто вспоминать о том моменте, когда мы встретились, и обо всех моментах позже, о тех прекрасных солнечных днях и теплых ночах. Я проживала их мысленно снова и снова, пока мне не стало казаться, что меня покидает рассудок.

Наконец я поняла, что слишком устала, чтобы наблюдать за садом, легла в постель и стала читать «Анну Каренину», пока не уснула. Я встрепенулась лишь один раз, ближе к утру, услышав звук затухающей полицейской сирены, а затем снова провалилась в сон.

Проснулась я от жары. Солнечный свет падал на кровать широкими полосами. Было уже поздно, но наступила суббота, и это не имело никакого значения. Я взглянула на телефон. Там не было ничего от Люка и даже от Нейтана — ни сообщений, ни пропущенных звонков. Я встала и приняла душ, а затем, щурясь от солнечного света, вышла в сад с книгой и кофе.

Стояло знойное и тихое июньское утро. Листья деревьев обвисли под палящим солнцем, розы поникли. У меня начала болеть голова, я ощущала легкий озноб, какой бывает в первые дни гриппа. Меня это не слишком обеспокоило; я привыкла постоянно цеплять вирусы на работе. Я подумала, что за выходные успею отлежаться, почитаю и отдохну. Услышав трель телефона, я быстро схватила его, но это был не Люк. Я поборола разочарование.

— Рэйчел? — Голос Нейтана звучал по-другому — странно и расстроенно.

— У тебя все хорошо? Ада вчера сказала, что не видела тебя…

— Она забывает обо мне, как только я выхожу из комнаты. — Нейтан помолчал, а затем продолжил, слегка торопливо: — Ты слышала новости?

— Какие новости? — У меня пересохло во рту, тон мужа настораживал. — С Лиззи все в порядке?

— У нее все хорошо. Лучше присядь, детка. Это по всему Интернету. Я удивлен, что ты не в курсе.

— Не в курсе чего?

Нейтан никогда не называл меня деткой; видимо, он старался сообщить мне что-то неприятное помягче. У меня перехватило дыхание. Сразу возникла мысль об автомобильной аварии во Франции, о перевернутом недалеко от Сен-Реми-де-Прованс зеленом пикапе. Но разве это могло стать поводом для сенсации в Интернете? Даже если и могло, Нейтан не понял бы, что это значило бы для меня. Я опустилась на нижнюю ступеньку лестницы, крепко вцепившись в перила.

— Это случилось на территории Подворья кое с кем из твоих знакомых. Мне очень жаль, все плохо.

Почему людям внушают, что сообщать плохие новости нужно постепенно? Лучше услышать их сразу, как только ты узнаешь, что они есть.