Паучий престол I (СИ)

- После очередной выходки, когда домой Наруто привели полицейские, я настолько вспылила, что потребовала забыть об этом друге. Я кричала на него и вымогала отречься от того, кто толкает его на путь злоумышленника, наседая и напирая, считая, что таким психологическим приемом я смогу убедить его в том, что этот некто ушел и больше не вернется. Но Наруто упрямо стоял на своем, и я… – женщина запнулась, внутренняя боль исходила от неё волнами, задевая его, Саске, которому только и оставалось, что приготовиться к чему-то, к чему подготовиться просто невозможно. – Я впервые ударила сына, вцепилась в ворот его одежды, пытаясь вытряхнуть из него все эти дурацкие фантазии о мнимом друге, на что он просто отцепил от себя мои руки и так серьезно, по-взрослому, ответил, что… - и снова тень этой улыбки, безнадежной и надеющейся в одночасье, настолько неестественной, что мороз забрался под кожу, до кромешного ужаса холодя кровь, - что он не может отказаться от него, потому что его братику, Кураме, будет больно, ведь его снова оставят совсем одного.

До этого бешено колотящееся сердце замерло, пропуская удар за ударом, словно отказываясь перекачивать эту горечь и боль, которая мешалась с его кровью. Как бы неуместно сейчас это не звучало, но Саске вдруг понял Ходзуки, который никогда не рассказывал о том, что с ним произошло. Да, подобное больно вспоминать. Такие воспоминания никогда не стираются и не замещаются новыми. Они назидают, порой, словно змеи, выползая на поверхность и ввергая в пучину прошлого. А прошлое никогда не отпускает. Оно преследует, живет вместе с человеком, словно вторая тень, и цепко держит замок из пальцев-воспоминаний вокруг шеи, чтобы периодически сжиматься на ней, не позволяя забыть. Так было и с Узумаки Кушиной. Так было с Минато Намикадзе. Так было с Наруто.

Они все помнили, но делали вид, что прошлого не было. Что это просто ночной кошмар, от которого они смогли проснуться. Что произошедшее никак не повлияло на их семью. И если бы сейчас Саске не услышал эту историю, он бы ни за что не подумал, что этих, таких добрых, светлых, замечательных людей коснулось подобное горе, которое никогда не утихнет до последнего болезненного витка, став гладью. Да, это страшно, тем более для него, Саске, который никогда не сталкивался ни с чем подобным, которого, возможно, даже отгораживали от естественно-человеческого, которое, между прочим, все-таки переходило рамки здравого понимания.

Конечно же, он не пропустил мимо ушей ни единого слова, в том числе и имя преследовавшего семью Узумаки демона, которое въелось в его память, и Учихе казалось, что он никогда не сможет его забыть. Это имя пульсировало у него в голове назойливой мыслью о том, что он его где-то слышал, словно невидимые, но знакомые нотки, в каждом звуке и их сочетании, будто одно лишь это имя, произнесенное вслух или мысленно, позволяло увидеть демона Кураму, о котором как-то узнал двенадцатилетний мальчик.

- Мы с Минато никогда не говорили о моем прошлом в присутствии Наруто, - словно прочитав его мысли, продолжила Кушина уже более уверенно, словно только что она преодолела самую неприступную преграду и теперь могла двигаться дальше, - поэтому, когда я услышала это имя, я сама чуть не сошла с ума. Подумать только, - женщина сокрушительно покачала головой, - я действительно считала, что нашу семью, семью Узумаки, преследует этот демон, сперва забрав у меня мать и брата, после не рожденного сына, а теперь желая отнять последнее и самое дорогое.

- Это все людские страхи, - Саске попытался вернуться себе уверенность и невозмутимость, чувствуя себя обязанным поддержать эту женщину, но его голос был сиплым и подавленным, а сам подросток чувствовал себя так, будто его выворачивало наизнанку желчным ядом, который он впитал вместе со столь ужасающей правдой.

- Люди, сталкиваясь с чем-то, чего не могут объяснить, но, как вид социальный и разумный, а в нашем случае ещё и уверенный в созданных им технологиях, желая найти объяснение тому, что не могут понять, обращаются к первобытным страхам и суевериям, которые заложены в нас на уровне инстинктов, но приглушенны беспечностью развитого социума, - Учиха пожал плечами, чувствуя, что он постепенно входит в привычную колею и, в какой-то мере, радуясь этому, потому что подобная правда может оттолкнуть, но не его, его чувства к Наруто были сильнее. – Возможно, миссис Узумаки, я покажусь вам циничным, но я считаю, что человек сам взращивает и питает свои же страхи, не борясь с проблемой, а только усугубляя её. Я осознаю трагичность того, с чем вам пришлось столкнуться, - он таки позволил себе практически недопустимое и прикоснулся к руке женщины, сперва осторожно, только кончиками пальцев, а после и накрывая её ладонь своей, - но так же я верю в то, что вы, все вместе, справились с этим, не позволив отчаянью и горю погубить вашу семью.