Паутина

С полчаса, оба голодные, как волки, мы ни говоря ни слова, попросту заглатывали пищу. Когда на большом блюде оставалось ещё треть порции, а в животах у нас не было места и маковому семечку, мы оба, забыв о законах приличия, развалились на стульях и, довольные сытостью, блаженно смотрели на огонь. Наконец, я всё-таки вспомнила, о чём хотела расспросить герцога фон Эйбен и внимательно на него посмотрела. Янош, уловив ход моих мыслей огляделся, оправился, принял соответствующее его чину положение и посмотрел на меня.

— Так как вы тут оказались?

— Когда вы уехали, я чуть было не поссорился с Кириллом, не понимал, почему он вас отпустил без сопровождения. Потом, когда мы прискакали сюда, быстро поели, докупили провизии, встал вопрос — ждать или не ждать. Я решил, пусть они едут, а я останусь тут — так и сделали. Но начался дождь, я уж и не знал, что мне делать. Промаялся с час, а потом… Велел оседлать коня и выехал из деревни, а тут и вы.

— А у меня… Такие вещи странные произошли, и всё за последние сутки. Приехала я в этот замок, а там такое…

Я рассказала Яну всё, что случилось, поделилась впечатлениями, переживаниями. Он слушал внимательно, ни разу не перебил, но на его лице читалось то сопереживание, касательно того, как я не могла выйти за стены замка, то удивление от встречи с отцом Филиппом, то нескрываемое раздражение от его признания.

— Я и не знал, что Кеслер предал кто-то из приближённых, — произнёс он после того, как я умолкла. — Мерзавец!..

— Он сказал, что расползлись слухи. Какие?

— Ничего определённого. Только то, что в окрестностях сен-Дельжотара следопыты Удо сражались с кем-то. То, что это была личная гвардия короля знали только те, кого это касалось.

— А о пропаже?

— Вот это точно было известно всем, хотя об этот не принято распространяться. Дело в том, что люди относятся к вашему побегу, как, в первую очередь, неудаче Удо. Люди долго потешались над ним, даже анекдоты были.

— Были?

— Ну, до тех пор, пока полсотни самых развеселившихся не казнили на площади под окнами особняка Удо.

— Человек без чувства юмора, — озадачено проговорила я.

— Человек без жалости, — уточнил Ян.

— Да, — ответила я и немного помолчала. — Так когда мы отправляемся?

— С утра, — ответил Янош и, приняв мой вопрос за намёк, что ему пора, засобирался. Я его остановила:

— Да, ладно, останьтесь. Расскажите мне чего-нибудь.

— Например? — спросил Ян, усевшись обратно в кресло.

— Ну, о том, как вы у нас учились. Вы были первый?

— Нет. Года через три, когда стало известно о том, что мир, в который открылся проход, безопасен…

— А с чего это вдруг? — удивилась я, вспомнив «Янок из Коннектикута». Герцог, очевидно понял, к чему я клоню.

— Ну, что же, вы думаете мы все такие глупые и не можем приспособиться к сложившемуся положению? Это вам не книжки читать, — улыбнулся он. — После первых разведывательных рейдов доложили, что волшебства в мире почти нет, что технология развита хорошо, что если хорошенько законспирироваться, вполне можно жить. Я был отправлен во второй группе студентов, поступающих в ваши ВУЗы и колледжи.

— Но как вы прошли экзамены?

— У нас тоже неплохое образование.

— Неплохое? Вы учились в МГУ!

— Ну, у меня образование чуть лучше, — замялся Ян. — И потом, я же кузен принца.

— А дальше?

— А что дальше? Дальше сессии, по возможности поездки в другие страны.

— К стати о других странах, почему вы не учились, скажем в Оксфорде или Гарварде?

— Ворота на вход и на выход открываются в зависимости от календаря чтобы они открылись в западной Европе должен быть декабрь. Какая уж там учёба?.. Да и языковой барьер.

— Что это значит? Разве здесь нет других языков. Я имею в виду, что раз есть русский, то и немецкий, английский, наверное…

— Английский — это за океаном, действительно есть. Прототип немецкого второй язык в государстве. На нём говорят в некоторых городах и сёлах. К стати, вы говорите?

— На немецком? Конечно, у меня школа была с немецким уклоном.

— А герцогиня Кеслер?

— Ещё лучше меня, так ведь она… — я запнулась, поняв, что сказать в сложившейся ситуации, что Анна — отчасти немка, это полнейшая чушь.

— Что вы хотели сказать?

— Она по-немецки говорит иногда лучше, чем по-русски. Так в чём дело-то?!

— Дело в том, что в сен-Дельжотаре говорили как раз по-немецки.

— А при чём тут Анна?

— Вот и я думаю. Наверняка, дело в том, что её отец был из этих мест.

— Наверняка, — согласилась я. — А что вы имели в виду, когда сказали, что открытие портала зависит от календаря?

— Ну, есть два известных вида порталов, дверей, если хотите — на вход и на выход. Здесь поговорка: где вход, там и выход — не пройдёт, ведь для открытия каждых врат нужны строго определённые заклинания.

— Простите, кем определённые?

— Вашим отцом, — спокойно ответил Ян и продолжил. — Здесь нужен точный расчёт, в нашем королевстве этим умением владеет только Тезарус. Ну и Удо, разумеется.

— А кто сильнее?