Паутина

Она все же решила узнать хоть что-то о традициях эльдар, но дворцовая библиотека оказалась не слишком богатой. Пришлось довольствоваться желтыми от времени мемуарами в потрепанной обложке из черной кожи. Текст их когда-то был переведен с квэнья на весторн и хранил воспоминания эльфа, бившегося в Войне Последнего Союза. Но, несмотря на всю трагичность повествования, с лица Агаты не сходила усмешка: она училась читать в заполненной историей библиотеке мужа и не сильно верила написанному. Ведь хроники слагают победители, а каждая раса так и норовит приписать все заслуги себе.

Устав бороться с сомнениями и резким запахом ветхости, девушка отложила книгу, принявшись наблюдать за сидящей на углу кровати Вигдис. Ее короткие пальцы топили иголку в шелестящем облаке из белоснежного муслина, горящего ярче пламени свечей.

— Все готово, — пробормотала служанка, отрывая нитку, — примерьте.

Делать этого совсем не хотелось, но Агата пересилила себя и отбросила тяжкие мысли. Само по себе платье не несло воспоминаний — оно являлось частью минувшей жизни; возможно, не самой счастливой, но радостной и безмятежной.

Когда она рухнула окончательно, девушка хотела избавиться от платья. Но страх больше никогда не обладать такой красивой вещью заставил ее просто убрать одеяние с глаз подальше. Что оказалось весьма кстати, потому что надеть на предстоящее торжество было нечего.

— Ну вот, сидит замечательно, — довольно говорила Вигдис, завязывая шнуровку на спине своей госпожи, пока та рассматривала себя в зеркале туалетного столика.

Служанка и впрямь хорошо постаралась, но для Агаты это означало, что платье хоть немного изменилось. Теперь не было длинного шлейфа, и юбка казалась воздушнее. Лиф не топорщился, мягко обтягивая чуть сузившуюся от переживаний талию. А манжеты на широких рукавах были обшиты ярко-красной тесьмой с плотным золотым узором. Такие же ленты, но втрое уже, окаймляли подол и квадратный вырез, задорно приоткрывавший серую точку ложбинки — главное украшение на сегодня. Ведь благодаря тесьме и кудрявым локонам девушка выглядела необычно, а идти к Эвите за драгоценностями она не собиралась.

Но подруга явилась сама: забежала даже без стука, придерживая юбку из желто-розового сатина.

— Я так и знала, что ты еще не собралась, — тоном старой няньки произнесла гостья, небрежными движениями ног закидывая в комнату длинный шлейф.

Не ответив, Агата чуть раздраженно уселась на стул, чтобы Вигдис могла заняться прической.

— Ты говорила с Леголасом? — Эвита не заметила, что ей не рады, потому невозмутимо закрыла дверь и провела ладонями по рукавам и талии, выискивая изъяны.

Из-за пышной юбки и сидящего по фигуре верха она напоминала колокол с ручкой. Но посмеяться над этим смогут только дамы; мужчин будет отвлекать глубокий овальный вырез с тонкой полоской белого кружева от нижней рубашки.

— Нет, — обреченно вздохнула девушка, пока служанка заплетала волосы на ее висках в лохматые колоски.

— Нет?!

— Он весь день где-то пропадал… Может, ты попросишь Маршала как-то намекнуть эльфу на меня?

— Придется, — грустно кивнула Эвита, подходя ближе. — Ох и наслушаемся же мы с тобой от него за это…

— Неужели он не понимает, что мы не всесильны?

— Нет, не понимает, — совершенно серьезно ответила женщина и тут же повернулась к Вигдис, чтобы дать той несколько советов насчет прически.

В конечном итоге непослушные волосы оказались заплетены в косы над ушами и уложены сзади в два пучка, которые трудно было рассмотреть из-за кудрей. Что-то похожее украшало голову и самой Эвиты, только накрученные волосы покоились в черной сеточке.

— Может, глазками пострелять да выйти? — спросила Агата, прислушиваясь к глухому постукиванию и отрывистым звукам струн — кажется, мимо ее комнаты пронесли что-то вроде лютни. — Догадается, наверное? ..

— Может и догадается, но… все же эльфы слишком странные.

— А помнишь, когда мы только попали к Маршалу, у него был оруженосец? Такой длинный и белобрысый… он еще все время напевал песню?

— Как же не помнить, — женщина загадочно улыбнулась, — оруженосец был чем-то похож на Леголаса. Такой же добрый, манерный… стихи мне читал. А потом я и оглянуться не успела, как, почитывая свои стишки, он полез мне под юбку…

— Что это была за песня? — Девушка резко оборвала воспоминания подруги. — Про Бродягу?

— Кого?

— Бродягу! .. «Я позабуду дом и друзей, полкоролевства отдам за коня» - она?

— «И я буду верен любимой своей», она. А что?

— Ничего, — теперь Агата загадочно улыбнулась, — просто скажи Маршалу, что я хочу спеть для него.

— Для него? — Эвита прищурилась, стараясь уловить ход мыслей подруги.

— Конечно, ведь сегодня его праздник. Но в Зале будет слишком много народу… и им тоже придется послушать.

Глава 1.7. Политическая машина беспощадна

В тексте использованы фрагменты песни Хеловисы "Бродяга"

Pan (синдари) - всё

***