Паутина будущего

— Аналогично. С вероятностью равной единице! — Шарлин присвистнула, что весьма удивило Мэддока, как и многое другое за короткое время их знакомства. Там, где он жил и откуда пришел, женщины себе этого не позволяли. — Я истратила недельное жалование, стреляя в это чудовище. Если бы не мощный охладитель, вмонтированный в чоп, у меня бы расплавились кисти рук. — Она на секунду остановилась, затем пошла дальше. — Хорошо, что эта пещера из паутины находится вблизи линии электропередачи. Иначе пришлось бы использовать внутренний источник. Но что это за создание, которое позволяет себе совершенно не обращать внимания на то, что в него стреляют из чопа?

— Одно очевидно — создание жуткое.

— Хорошо еще, что у меня есть административная скидка, — пробормотала она.

— Скидка? На что?

— На энергию.

У Мэддока почему-то страшно защемило нос, что, впрочем, не помешало ему задать очередной вопрос:

— Энергия? Ты так обыденно произносишь это красивое слово! А что это за вероятность, с которой ты сравниваешь все на свете?

Даже в темноте Мэддок почувствовал ее пристальный взгляд.

— Вероятность — это обычная математическая вероятность. И кстати, о пришелец из далеких столетий, вероятность, что ты обгорел на солнце, равна единице.

Они продолжили путь, хотя не прошло и минуты, как Шарлин снова остановилась.

— Сан-Франциско, — выпалила она. — Мы в Сан-Франциско.

— Это для тебя большой сюрприз? — саркастически осведомился Мэддок. — Именно сюда Стенелеос, очевидно, и хотел нас зачем-то перенести. Как ты считаешь?

Шарлин отвернулась и, не говоря ни слова, продолжила путь, а Мэддок молча ругал свой глупый, зловредный, болтливый язык.

* * *

Улицы были оживленными, что казалось совершенно естественным для города, в котором жизнь кипела и днем и ночью. Шарлин затолкала Мэддока в один из широких подрагивающих механических фургонов, которые в большом количестве катились по холмам вверх и вниз. Он был похож на железнодорожный вагон, но мог передвигаться по улицам, что уже само по себе страшно пугало Мэддока. Но в конце концов, секунду поколебавшись, он смиренно последовал за Шарлин, хотя, будь предоставлен сам себе, он либо обмочился бы от страха, либо пал ниц перед этим вагоном, словно перед божеством.

— Смелее, — сказала она, увидев его опасения. — Это всего-навсего трамвай.

Смущение еще более усилило красный цвет и без того обожженного солнцем лица Мэддока. Он вполне достойно держался в пещере из паутины, но сейчас, влезая в этот механический фургон, он чувствовал себя неуклюжим, топорным и ужасно тупым.

Тем не менее в самом скором времени он уже начал восхищаться работой этой машины. Вместе с ними ехали еще дюжины три пассажиров, как бы демонстративно не обращающих внимания друг на друга. Его поразили удобные мягкие плюшевые сиденья. Окна были большие и чистые, а медный колокольчик звенел с чувством собственного достоинства. Мэддок сиял. Может быть, хоть у американцев что-то получилось спустя полтора столетия.

Но как бы он ни восхищался великолепием транспортных средств, Мэддок не мог не заметить, что Шарлин общается со своим чопом. Его улыбка стала несколько натянутой, когда он наяву убедился, что прибор что-то отвечает ей. Это было совершенно несообразно.

С таким же успехом карманные часы могли бы ангельским голосом сообщать владельцу время. Мэддок внимательно наблюдал, стараясь запомнить, какие манипуляции проделывает Шарлин. Это напоминало действия волшебницы, и он на мгновение решил, что Шарлин по части колдовства не уступает Стенелеосу.

Наверняка прибор и подсказал ей, когда нужно выходить из трамвая. Шарлин сидела рядом с Мэддоком, и было очевидно, что она так же растеряна, как и он. Город был ей незнаком, хотя она явно знала, куда им надо прийти.

Они сошли на тротуар и двинулись вперед. Казалось, что для столь позднего часа на улице слишком много народа, но если подумать, то так и должно быть в стране, где солнечный свет убийствен для незащищенного человека. «Похоже, что днем они спят или, по крайней мере, должны спать», — подумал Мэддок.

На пути им попался движущийся тротуар; Мэддок мгновенно оценил это удобство. Он сделал в своей памяти зарубку, чтобы по возвращении рекомендовать это нововведение мэру Дублина… но потом вспомнил, что возможности вернуться назад у него не будет. Он вздохнул и со свойственным ему оптимизмом продолжал, насколько мог, наслаждаться путешествием по городу.

Инструкции, полученные Шарлин от прибора, были достаточно точными; вскоре они прошли через большие двери учебного госпиталя университета Сан-Франциско и подошли к регистрационной кабине скорой помощи.