Паутина на стекле (СИ)

Анна Ивановна вышла замуж вскоре после младшей сестры. Супругом ее стал английский пэр, Кеннет Миллер, седьмой граф Уорик. Более пяти лет они жили в пригороде Лондона, вели роскошную светскую жизнь, наслаждаясь всеми возможностями, даруемыми знатным родом и большим состоянием. Год назад граф скоропостижно скончался при весьма сомнительных обстоятельствах, о которых Анна предпочитала не распространяться, чуть что, прижимая к лицу кружевной платочек, что останавливало всякие разговоры на эту тему. Поскольку после смерти Кеннета Миллера у него не осталось прямых наследников мужского пола, всё его состояние и имущество перешло в руки дальнего родственника, который при первой же возможности дал понять молодой и неутешной вдове, что дальнейшее ее существование его не интересует, и ей самое время возвращаться под родительское крыло. Собрав четырехлетнюю дочь, собственные вещи, включая дорогостоящие наряды, украшения и безделушки, а также прихватив личную горничную, Анна Ивановна покинула Британские острова навсегда.

Демидов и графиня прогуливались по лесу около часа. Её нежные поглаживания не прекращались, иногда она то соблазнительно заливалась смехом, открывая взору изящную шею, то призывно поглядывала сквозь густые ресницы. А когда речь заходила об Ольге, лицо ее становилось озабоченным с легкой дымкой печали в глазах.

- Вы знаете, дорогой Владимир Петрович, я и подумать не смела, что моя Олюшка может так себя показать перед всеми нами. Я каждый день ей твержу, что негоже это — миловаться с посторонним мужчиной, когда супруг твой ждёт от тебя ласки. А она все говорит в ответ, что чувствам она не в силах приказать, и томно вздыхает украдкой, и прячет какие-то письма то в молитвенник, то в карман, а вечером снова уходит. Если бы только могла я Вас утешить, милый мой Владимир Петрович!

Демидов, поджав губы, отвернулся и продолжал молчать. Сердце его разрывалось на части. Как смеет она любить кого-то другого?! Почему не его? Что он пишет ей в этих письмах, если она хранит их в своем молитвеннике?

- Сядьте со мною рядом, - ласково позвала Анна, указывая на каменную скамью возле тропы.

Он сел. Бедра их соприкоснулись друг с другом, и он поймал её взгляд.

- Вы позволите мне Вас утешить? – чуть слышно произнесла она.

- Премного Вам благодарен, любезная Анна Ивановна, за столь щедрое предложение. Вам известно, что я не могу позволить себе принять его. Брачные обеты для меня являются наиважнейшими.

- Даже если она их нарушила?

- В любом случае. Я давал свои собственные клятвы, и ответ буду держать именно за них.

За обедом в малой столовой собралась вся семья, включая шестилетнюю Наташу. Когда в доме не было гостей, ей разрешалось трапезничать с родителями. Маленькие Володя и Анатоль обедали отдельно под присмотром нянюшек. Обстановка за столом была сложная. Едва Ольга Ивановна вошла в столовую вместе с Натальей, тётушка изменилась в лице и удивленно заметила, что не ожидала Ольгу к обеду.

- Отчего же, Катерина Владимировна? Я всегда обедаю дома вместе с семьёй, если на то нет особых обстоятельств. И их сегодня нет.

Ольга всегда держалась с тёткой мужа прохладно и подчеркнуто вежливо. Женщиной она была скромной, уравновешенной, от конфликтов уклонялась, каждый раз осторожно поглядывала на супруга, оценивая правильность своего поведения в его глазах.

Обед продолжался около двух часов. Несколько раз Владимир Петрович намеревался отправить дочь в детскую, оберегая от конфликтов между взрослыми, не желая делать её невинным свидетелем происходящего. Что бы ни говорила Ольга, слова ее подвергались критике, тётушка не могла пропустить мимо ушей ни единой фразы, комментируя и осуждая, во всем находя повод для укора. В конце концов Ольга замолчала и остаток трапезы провела, игриво поглядывая на дочку, и посылая ей едва заметные и понятные только им двоим знаки. Анна Ивановна в спорах не участвовала. Демидов не единожды ловил на себе ее взгляд, и старался не придавать ему значения.

К девяти вечера большой усадебный дом погрузился в ночную тишину. Вставали и ложились рано, такова была жизнь в деревне. Ольга снова ушла. Супруг её следил за ней, переходя от одного окна к другому, сменяя комнаты. В темной накидке она села на свою лошадь, и ускакала через хозяйственные ворота в направлении усадьбы Воронцовых.

Демидов вернулся в свой кабинет, намереваясь в полной тишине заняться своей книгой, посвященной его деду графу Соколову. Там его и застала Анна. Волосы её были распущены. Вечерний изысканный наряд, в котором она обедала, сменился на легкое платье во французском стиле, едва прикрывающее высокую грудь и полностью обнажающее плечи.