Паутина прошлого

Обычную панельную девятиэтажку Брагин нашел быстро, как будто и не прошло девять лет с его последнего визита. Впрочем, это не лабиринты Коломны, дома́ в спальных районах стоят четко в ряд друг за другом, точно солдаты.

Дверь подъезда оказалась закрыта на замок, но Брагину повезло: перед ним в парадную вошли двое подростков.

Чувствовал себя подполковник паршиво. И потому что страшился предстоящего разговора, и потому что был зол на Артема. Нет, мыслей по поводу причастности Зубарева к похищениям у него не возникало, бесило отношение: ведь просил же по-человечески посидеть дома, не вмешиваться! Но Зубарев – дело второе, главное сейчас – Арина.

Чем сильнее он старался не думать о том, что Арина замешана в похищениях, тем навязчивее становилась эта идея. Кто больше нее заинтересован в мести Юберевой? Кто может так сильно хотеть справедливости? Кому есть дело до того старого преступления? Олег умер два месяца назад – наверное, столько времени и необходимо, чтобы подготовить похищения. Как же Брагину не хотелось верить в виновность женщины, в которую девять лет назад он был влюблен. Сердце подсказывало ему, что чистая, милая, отзывчивая Арина не могла совершить подобное, однако разум считал иначе. Годы могли ожесточить ее, смерть брата требовала мести – так говорил рассудок.

В полном смятении он вошел в лифт. «Я должен опередить Кравченко, должен все выяснить раньше него, Арина – взрослый человек, она не станет устраивать сцены», – убеждал себя Брагин, но чтобы нажать кнопку звонка, пришлось взять себя в руки. Избавиться от постыдного малодушия он смог с большим трудом, пришлось почти минуту простоять возле обшитой вагонкой двери, прислушиваясь к себе.

Когда в недрах квартиры раздались легкие шаги, Брагин почувствовал, как забилось сердце. Словно пацан на первом свидании.

Дверь открылась. Они молча рассматривали друг друга, и он был благодарен ей за это молчание.

Арина изменилась. Черные волосы коротко обрезаны, скулы стали четче, у губ пролегли складки. Сами губы выглядели тоньше и будто плотнее сжатыми, в уголках глаз появились первые морщинки.

– Здравствуй, – произнес он.

– Здравствуй.

– Можно войти?

Она молча сделала шаг в сторону, пропуская его. Потом так же молча развернулась и прошла вперед. Брагин двинулся следом. Машинально отметил, что Арина чуть похудела, но стала более подтянутой, рельефной. Подполковнику, глядящему ей в спину, обтянутую черной футболкой, на мгновение почудилось, что перед ним совсем незнакомый человек.

С тех пор, как девять лет назад Брагин осматривал комнату Олега, в квартире ничего не изменилось, разве что сама квартира приобрела неуловимое ощущение нежилого помещения.

Они протиснулись вдоль сложенных у стены больших картонных коробок, какие обычно используют при переезде. Неужели готовится сбежать? Обогнув коробки, Арина прошла на кухню, опустилась на табурет и вопросительно посмотрела на Брагина. В ее взгляде не было ни симпатии, ни неприязни, одно сплошное безразличие. Он сел напротив. Помолчал, глядя на старый буфет, машинально отметив, что не так должна выглядеть кухня, на которой хозяйничает женщина, – ни занавесок на окнах, ни запахов еды. Потом произнес одно слово:

– Соболезную.

– Если бы не тюрьма, Олег был бы жив, – послышался ответ. Ее голос тоже изменился, утратил мягкость и теперь звучал резко и слегка хрипловато.

– Прости меня.

– За что?

– Не смог завершить расследование, не смог доказать невиновность Олега, оставил тебя в беде.

– Тебе не кажется, что извинения опоздали на девять лет?

– Да. Но у меня не было выбора.

Как же жалко прозвучало оправдание!

Арина не ответила.

– Где ты была сегодня ночью? – Он сам себе был противен, задавая этот вопрос, и в то же время не мог его не задать. – Около полуночи, если точнее.

Арина с насмешкой подняла брови.

– Даже так? Я подозреваемая? И в чем же? Теперь уже и мне стало интересно, что же произошло в полночь.

Брагин молчал.

– Дома я была, – все-таки снизошла до ответа Арина.

– А вчера вечером?

– Тоже дома.

– Кто-то может подтвердить?

Арина презрительно фыркнула, но ответила:

– Я живу одна, мамы не стало через год после суда над Олежкой, Олег умер два месяца назад. То преступление, в котором он был невиноват, прошлось по всей нашей семье.

Брагину хотелось подойти к ней, обнять, прошептать на ухо успокаивающие слова, но новая Арина – чужая, незнакомая, безучастная и колючая одновременно – пугала.

– Скажи, в ближайший месяц ты встречалась с кем-нибудь из одноклассников Олега? Кто был на похоронах?

– После вынесения приговора я никого не видела и не хотела видеть, а со смертью Олега та история для меня окончательно закончилась. Я забрала тело из тюремного морга, привезла в Петербург, Олежку отпевали в Сампсониевском соборе…

– Прости, где? – подался вперед Брагин.

– В Сампсониевском соборе. Что здесь удивительного?

– Арина, зачем? – Брагин смотрел на нее с ужасом. – Своей местью Олега ты не вернешь. Даже если они в чем-то виноваты перед ним, перед тобой, ты не можешь вот так просто распоряжаться чужими жизнями. Арина, еще можно все исправить. Давай все обсудим. Давай…