Паутина Света. Книга 3

Я помню, как в манге «оригинальный» Юто говорил перед грядущей схваткой с парой Шутен-Кьюби, что дорожит своими «обычными деньками», я только посмеялся — ага, очередной штамп манги. Какая, к чёрту, «обычная жизнь», когда у тебя под боком пара демонов и колдунья? Н-да, я СИЛЬНО недооценил инерцию человеческого мышления — и свою тоже. В тот момент «самобичевания» до меня с предельной чёткостью дошло, что «вписав» в состав клановой верхушки этих двоих, я тем же росчерком кисти вычеркнул их нафиг из состава «граждан государства», как ни глупо-пафосно это звучит. Отныне у них не было своей жизни — и своей старой семьи, считай, тоже не было: оставшиеся «снаружи» просто не поймут и не примут, почему девушка должна строго отдать своё предпочтение кому-то одному, до конца. Получив взамен статус даже не жены, а наложницы. Внутри клана, как и положено «корпорации», пусть даже и семейной, уже начали действовать натуральные «свои законы», где мои директора становились совсем реальными «старшими жёнами», и, видимо, главами и родоначальницами собственных «родов клана Амакава», и это было реально круто. Но для людей «снаружи» это выглядело, как будто девушка отказывалась от нормальной карьеры, губила фактически таким образом свою судьбу, лишая себя нормального выбора. А ведь мир не ограничивается пространством «внутри клана» — он большой, и рано или поздно до этих неглупых, в общем-то людей, дойдет, на что они «подписались». Это я всегда буду смотреть на мир «изнутри» клановой структуры, просто потому, что центр клана — это я. Или вот Хироэ — то, что Канаме всё делает совершенно осознано, оценив различные вероятности, я не сомневался. Вот уж кто-кто не пропадёт, если клан Амакава дискредитирует себя и сойдёт со сцены — так это она… Так, стоп! Это что ещё за мысли?!

Проклятая неуверенность в себе сыграла со мной злую шутку: найдя лазейку в виде «ты ей не пара» (совершенно стандартную, надо сказать), подсознание, последние месяцы… а может, даже и годы, находящееся под постоянным прессом «задавленных» эмоций, начало раскручивать маховик депрессии, подсовывая всё новые «факты» таким образом, чтобы максимально расшатать то состояние «спокойствия», которого я достиг после возвращения в Такамию с женой. Подсознание тоже можно понять — у него программа, которая говорит о том, что переосмысление опыта через эмоциональный шторм нужно проводить тогда, когда смертельных опасностей нет… и вообще на горизонте спокойно: как раз так я подумал, проснувшись с утра: «наконец-то нормальное лето». Какое счастье, что тот урезанный курс «психологии», что нам читали половину семестра, я всё-таки прослушал достаточно внимательно: мне было интересно, и многое стало тогда «откровением». Вот и сейчас, «свалившись» в медитацию, которая отрезала от сознания набирающий силу эмоциональный шторм, выпущенный из «подвала разума», я понял, что со мной происходит… и стал искать аргументы, чтобы «заткнуть» брешь в своей уверенности в себе. Именно это абстрактное «я не справлюсь», составленное из «потому что в обществе так принято испокон веков» дестабилизировала всю «пирамиду» планов и действий: ведь мой клан — это я. Что-то вроде того, что пятилетнему мне «там» мать или бабушка сказала, что я «ничего не могу сделать, потому что ребёнок», и я запомнил. Никакие аргументы типа «я — попаданец» или «на самом деле мне тридцать с гаком» не помогали, разбиваясь о внутреннюю уверенность в том, что «детям не место». И никакие прошлые успехи, в числе которых переговоры с Региональным Директором Комитета и магом из разведки флота РФ, не срабатывали. «Взрослые просто над тобой посмеялись, за глаза» и «использовали ребёнка в своих целях» — вот и всё, что истерично орало мне подсознание в ответ. И, знаете, где я нашёл нужный кирпич к этой стене? О, да! Это была та самая ненавистная «классическая японская литература», предмет, к которому в школе я относился с большой долей иронии. Однако, «ненужных знаний не бывает». ТРИ! Я сходу вспомнил три аналогичных случая, где «молодой самурай», а, фактически ребёнок лет одиннадцати-тринадцати от роду, оставшись сиротой, принимал дела рода/семьи, и ЖЕНИЛСЯ (это, конечно, было политическое действо) — причём дети и сопутствующие проблемы не заставляли себя ждать. Конечно, для детей рассказы и повести были адаптированы… но разглядеть, что по крайней мере за двумя случаями «породнился с родами А, В, С, чтобы пойти против сильного рода D» был именно полигамный вариант — оказалось не слишком сложно.