Паутина. Том 1. Не ловите диких кошек

– Может, что-то и не то, но что нашла, – тихо говорила она себе. – Теперь пояс.

Положила в рюкзак веревку и такие же костюмы для девочек.

– Эх, мне бы нормальное снаряжение, что лежит в моем тайнике, но туда не добраться. Что поделаешь. На безрыбье и рак – рыба. Будем довольствоваться тем, что есть, что достала в районе, и за это спасибо. А теперь остальное спрятать да не забыть, где поставлена метка.

Она вытащила ножик и срезала на дереве метку.

– Серый! – позвала она собаку. Подбежал Серый. – Возьми след, вот, понюхай. Видишь, сюда прячу, не забудь. А теперь пойдем с тобой, но только тихо.

И баба Феня, и Серый снова пошли к скалам.

«Мы не знаем, где засада, значит, будем подниматься, но тихо со стороны тропы».

Вначале баба Феня и Серый шли по крутому, но лесистому склону. Чем выше, тем трудней было подниматься. Ноги скользили по прелым листьям, и, если бы не деревья или кустарники, за которые постоянно приходилось цепляться, можно было в любую минуту съехать вниз. Возле одного из кустов Серый остановился и заскулил.

– Что, останешься здесь? Хорошо, сиди и жди нас, никуда не уходи.

Баба Феня покарабкалась вновь по склону. Но вскоре он стал таким крутым, что нога совсем не могла удержаться на нем, а кустарник, как ни странно, еще рос. И даже деревья, хоть уже реже, но еще встречались.

Баба Феня вытащила из рюкзака железную кошку, которой в деревне вытаскивают из колодцев упавшие ведра, с привязанной к ней веревкой и, цепляясь кошкой за кусты, продолжала свое восхождение.

«Старая развалина, что ты делала последние двадцать лет?! Упивалась своим одиночеством, опустила руки, ела, спала. Мышцы твоих рук и ног стали дряблыми, никуда негодными. Раньше поднималась по отвесной стене, а сейчас по пологой еле ползешь и пыхтишь, как паровоз!» – ругала себя баба Феня, но поднималась быстро и ловко, не похоже было, что она старая женщина, что руки и ноги плохо слушаются.

Вскоре лес закончился совсем, а за ним и кустарник, и под ногами была скала. Баба Феня остановилась на небольшом выступе и осмотрелась. Внизу, у ее ног, где-то там зеленел лес. Справа скала поворачивала и уходила в сторону, а бабе Фене нужно было двигаться влево, к седловине между скалами, там начиналась та скала, где была пещера. К ней можно было подойти незаметно, но подниматься к окну нужно в сумерках, хотя это очень опасно в темноте.

«Дойду до седловины, а потом подожду, пока начнет темнеть, – решила баба Феня. – Может, увижу, где находится засада».

И будто она каждый день ходила по отвесным скалам, баба Феня заскользила по стене, легко отыскивая упоры для рук и ног. Вскоре она была уже на седловине.

Солнце, заливая верхушки скал, посылало прощальные лучи на землю, готовясь ко сну. С седловины было хорошо видно окно пещеры, в котором развивался темный лоскут.

«В это окно можно свободно вытащить девчонок, но где закрепить кошку?!»

Баба Феня просмотрела все расщелины и нашла хороший выступ, обмотала его веревкой и закрепила кошку в щели. Теперь надо ждать темноты, а пока решила понаблюдать за входом. Немного спустившись и укрывшись за выступом скалы, она начала наблюдать.

Было тихо и безлюдно, даже птицы, уставшие за день, молчали, или их не было сюда слышно.

«Что ж, все равно ждать, значит, буду лежать и ждать. Ведь не без основания встревожились девочки. Что-то их напугало, вот и посмотрим кто или что это».

А солнце садилось. И тень от скалы потянулась и накрыла лес. Сразу стало сумрачно и неприветливо, а у подножия и вовсе все потонуло в тени. И не стало видно: ходит кто или нет. Все стало темно-серым, хуже, чем ночью. Но там, где лежала баба Феня, еще было светло, и она ждала. И вдруг увидела свет, он двигался к скале и остановился, тут же от скалы отделился еще пучок света.

«Фонарики!» – догадалась баба Феня.

И снова один кружок света отошел от скалы, направился к деревьям и, мелькая меж ними, пропал в лесу.

«Так вот оно что, сторож сидит возле самого входа. Они, видно, сменились, и тот ушел».

Баба Феня отползла от края и стала подниматься к окну. Это было невысоко. Заглянув в пещеру, она тихо позвала:

– Олеся! Марта!

Но никто не ответил. И баба Феня сама, черная, как ночь, скользнула по веревке через окно вовнутрь. Все это она сделала бесшумно.

«Поторопилась, не взяла фонарик», – с досадой подумала она. Чиркнула спичкой, посветила: прислонившись к стенке и обнявшись, девочки сидя спали.

«Видно, порядком устали от испуга, целый день ждут».

Она сняла капюшон и снова чиркнула спичкой, тихо тронула за плечо Марту. Та проснулась и дернула к себе автомат.

– Тихо! Это я, баба Феня! – почти на ухо проговорила баба Феня. – Разбуди Олесю, но тихо, под дверью охрана.

Марта разбудила сестру, зажав ей рот ладонью.

– Уходим через окно, – показала баба Феня на светящееся окно в скале. – Одевайте, – и дала им костюмы. Помогла одеться Марте. Олеся в темноте оделась сама, лишнее сложила в рюкзак.