Паутина вероятности

Дальнейшее было похоже на театр абсурда: неупокойники некоторое время плелись за нами, кто-то из них даже пытался говорить. Но выходило только неразборчивое хрипение и противный низкий свист. Но через пятьсот с небольшим метров, они отстали и больше нас не беспокоили. Сила тяжести снова возросла, я вынужден был вновь скомандовать привал уже через добрых тридцать километров, когда начало темнеть. Хотя на территории «кочующей земли», сумерки по неизвестной мне причине наступали гораздо позже, нежели это обычно бывает в Зоне. Но скоро причина предстала перед нами во всей красе: оставив группу отдыхать, я снова предпринял рывок с целью доразведки последнего отрезка маршрута. Около двухсот метров всё было нормально, пока я не обратил внимание на некий рассеянный свет и не ощутил лёгкий толчок почвы под ногами. Чёрт! Видимо наше время подходит к концу. Пройдя ещё чуть вперёд и забрав влево, к источнику света, я невольно замер: деревья расступились, открыв панораму на гигантских размеров «пузырь», объёмом ни как не менее сотни тонн и километра два в диаметре. В центре прозрачной сферы, едва касающейся земли, пульсировал ослепительно белый «мячик» по яркости могущий соперничать с солнцем. А вокруг… С любого перепоя такого зрелища не пожелаю увидеть ни одному человеку, знающему какая сила сосредоточена в свободно плавающих внутри сферы предметах. Внутри «пузыря», словно в киселе плавали ракетные снаряды от РСЗО «Град», простые разнокалиберные мины и снаряды ствольные, ракеты «земля-воздух» и даже один истребитель «МиГ-29», величаво вращающийся вокруг собственной оси… Я живо представил себе, что будет, если взорвётся хоть одна из этих приблуд. Силища сосредоточенная в «пузыре» была немереная, пришло время звать алхимика. Вернувшись в расположение и приказав всем оставаться на месте, я жестом попросил Сажу пойти со мной. Когда мы пришли на место. Алхимик аж попятился назад, затем резко рванувшись к границам «пузыря», но я остановил натуралиста подсечкой, прижав вырывающегося алхимика к земле.

— Спокойно!..

— Вы не понимаете — Полупридушенно зашептал Сажа — Это то, что мы предполагали теоретически. Но увидеть такое самому… О-о!

— Тихо, ты. Нам нужно убираться отсюда. Как я понимаю, скоро эта дрянь в центре начнёт переваривать гостинцы прикордонных вояк и нам лучше быть где-нибудь подальше отсюда. Так, или я ошибаюсь?

— Ну, не так примитивно… Но думаю, что вы правы. И нам действительно лучше уходить. Осталось совсем немного времени.

— Сколько?

— Часов пять-шесть. Видите, как сгусток плазмы в центре э… «пузыря» меняет цвет? Так вот: как только температура внутри достигнет определённого предела — мгновенное высвобождение энергии. А потом… Даже не знаю…

Подняв отряд, мы рысью, почти бегом направились к границе «блуждающей земли», сбивая ноги и с вывернутой наизнанку «дыхалкой», неимоверным усилием ускорились. Пятнадцать километров… Мусорная гора на горизонте была уже так близко и так далеко одновременно. Судороги земли становились всё сильней и сильней. Пару раз я падал, но поднимался, безудержно матерясь в микрофон и подгоняя и так всё понимающих бойцов. Семь километров… Мы почти вышли, но сильной помехой были частые, всё усиливающиеся толчки почвы, похожие на предсмертные судороги умирающего, да усиливающийся гул в ушах от огромной, адской нагрузки мешал чётко осмысливать всё величие и необычную исключительность наблюдаемого явления. Михай упал. Я вернулся к группе и вместе с Николаем мы подхватили упавшего молдаванина и потащили верёд… Нам нужно только вперёд!.. Триста метров… Тряска уже не прекращалась и всё пространство вокруг залило ослепительно белым светом, гул в ушах перерос в надсадный вой, замерший где-то на высокой ноте и не оставивший места другим звукам… Сто метров… Двадцать … Десять… Не стоять! Вперёд!..

Свет стал нестерпимо ярким, гул и вой заполнили всё вокруг и… ТИШИНА. Звонкая тишина и свист ветра. Очнулся я уже стоя на коленях, а Норд вливал мне в глотку коньяк из фляжки.

— Командир — Голос друга срывался от напряжения и радости — Мы вышли. Всё.

— По… Потери? — Голос был сорван, я мог только хрипеть, но Юрис понял.

— Все живы, земля эта исчезла. Мы почти на Свалке. Сам не знаю, как выбрались.

— Я знаю — Голос снова сорвался на сип — Ножками, брат, ножками. Полчаса привал, я и ты в первую смену. Потом по обстановке…

Хриплый смех, больше похожий на кашель бы мне ответом. В конце концов, я тоже рассмеялся. Хорошо быть живым. А уже через два часа быстрого марша, наш потрёпанный отряд вышел к опорному пункту «Долга», откуда до внешних постов базы группировки уже рукой подать. Поле боя осталось за нами.

1.2