Паутина вероятности

На внешнем блокпосте было очень оживлённо для четырёх часов утра. Возле шлагбаума скопилась длинная очередь из пеших групп сталкеров, довольно громко выражавших своё неудовольствие тем обстоятельством, что теперь каждый прибывающий подвергался формальному досмотру и регистрировался у усталого сержанта, который сидел в переоборудованном для этих целей бытовом вагончике. Общался он с желающими пройти на базу группировки сквозь узенькое окно, прорубленное специально для этих целей в задней стене вагончика и забранного частой решёткой из сварной арматурной сетки. Над окошком было красными трафаретными буквами оттиснуто: «БЮРО ПРОПУСКОВ», а ниже значилось: «Круглосуточный режим работы. Просьба: не направлять оружие в стону сотрудников. За невыполнение — расстрел на месте». Пока наша потрёпанная команда заняла места в длинной веренице желающих пройти, со стороны свалки подтянулся обоз из пяти подвод сопровождаемый бойцами с нашивками взвода охраны «Долга». Эти ребята занимались буквально всем: конвоировали и охраняли задержанных, а также сопровождали караваны грузов предназначенных для нужд клана. Я, улучив момент, подошёл к старшему с лейтенантскими знаками различия на почти незаметных, еле видных, выточках обозначавших погоны. Такие меры предосторожности лишними не были — будь звёздочки чуть более заметны, то караванщики быстро лишатся командира.

Это был парень примерно моих лет. Лицо его, осунувшееся и вытянутое, было покрыто недельной щетиной, черты заострились, а под воспалёнными карими глазами залегли тёмные синие круги. Раньше мы не сталкивались, поэтому он ни как не прореагировал на моё приветствие и оживился только в тот момент, когда я назвал фамилию Василя и попросил передать особисту, что нахожусь у внешней границы периметра. Бросив нечто вроде «Ладно, передам», лейтенант дал отмашку замедлившему было движение обозу, для которого охрана блока уже расчистила дорогу и подняла шлагбаум. Теперь оставалось только подождать, пока «водила»[11] шепнёт заветное слово Василю или кому-нибудь из особистов. Ничего особенного сообщить у меня не было, просто ребята вымотались сверх всяких пределов. Да и сам я чувствовал, что силы на исходе. Сказывалось большое напряжение, рейд получился не простым. Спать не хотелось — благодаря методике «волчьего» сна, я достаточно хорошо высыпался во время нечастых остановок, но вот напряжение последних десяти суток давило с тяжестью десятитонной чугунной плиты. Мысли не путались, но в голове стояла звенящая, напряжённая тишина, от чего иногда хотелось просто лечь на землю и ни о чём не думать часов сто — сто пятьдесят.

В ожидании прошло около сорока минут, очередь медленно, но верно двигалась. За нами образовался «хвост» из всё прибывающих и прибывающих групп сталкеров и отдельных бродяг, которые с изумлением и явным недовольством комментировали нововведения «долговцев». Мои артельщики держались хорошо. Только Михая приходилось передвигать с места на место. Андрон и Сажа соорудили сапёру нечто вроде табуретки из найденного неподалёку дырявого оцинкованного ведра и походного коврика. Парень терпел, хотя видно было, что держался он из последних сил. Рана не зажила окончательно. Да и где бы ей затянуться, коли последние десять суток прошли в сумасшедших «рывках» и беспокойных, коротких привалах.

Возле будки «бюро пропусков», наметилось некое оживление, а через пять минут в нашу сторону прошёл капитан из особого отдела, которого я помнил по визитам в это заведение и пара бойцов из дежурной смены с бордовыми грязноватыми повязками на левом рукаве у каждого. Узнав меня, особист кивнул сопровождающим и сделал жест приглашающий идти с ними. Подхватив Михая под руки, наш небольшой отряд прошёл внутрь периметра. Там, за будкой «бюро», нас поджидал хмурый, осунувшийся Василь с тоненькой пачкой прямоугольных листков выполненных из жёского коричневого картона. Протянув их мне, Василь только кивнул и ногтем большого пальца правой руки, которой подавал пропуска, отчеркнул одну строчку на обороте верхней картонки. Там было всего пара слов и несколько цифр: «Завтра, КПП — 14.30». Я только кивнул и мы разошлись…