Паутина влияния

Повесив пальто на вешалку рядом с собой, я дождался кофе. Почему я с не совсем здоровой ногой выбрал именно такой путь? На самом деле я проехал почти три четверти расстояния на конном экипаже.

Передвигаться по Владимиру на массивных автомобилях тоже можно, но далеко не везде — даже в сентябре на улицах не протолкнуться, а магистрали имеют еще очень и очень ограниченное распространение.

После того, как я сошел с экипажа, я планировал пройтись пешком. Оставалось где-то два с небольшим километра, но сил я не рассчитал. А ехать на экипаже напрямую никак не хотелось — слишком уж подозрительно выглядят такие перемещения.

Недорогой и вкусный кофе. Одно из многочисленных преимуществ сильной державы. Звучит смешно, но Империя стала новым плавильным котлом для множества наций, став самой сильной не только на континенте, но и в мире.

А поставки кофе из Индии были вообще одним из стратегических договоров — во всяком случае, так писалось в книге по современной истории, которую я читал еще лежа со сломанной ногой.

Мир этот вообще очень сильно отличается от нашего. Я допил кофе, накинул пальто с высоким воротником и вышел на улицу. Оставалось еще совсем немного.

Вскоре пестрая толпа сменилась однообразием портовым рабочих в одинаковых униформах, а затем на глаза показалась и вывеска. Я вошел внутрь и тут же спросил Дитера у подлетевшего ко мне официантика.

Поскольку я не был частым гостем здесь, то не удивился тому, что он меня не узнал. Зато меня узнал Карл — помощник Дитера. Он часто сидел внутри, заменяя шефа.

— Здравствуй, Максим, — несмотря на то, что он тоже был потомственным немцем, как и сам Дитер, от классического акцента он практически избавился. Похвастаться чистотой речи, как сам ростовщик, он не мог, но говорил более чем сносно. — Шеф сейчас принять не может. Немного приболел.

— Дитер болен? — едва не фыркнул я, настолько несерьезно звучала эта фраза. Существовал ли такой персонаж в этом мире, как и эпоха диско — я не знал. Не до того было.

— Не то чтобы болен, — тут же поправился Карл. — Нездоровится ему, скажем так.

— Давай без загадок, — я оперся на трость. — Видишь ли, если ему нехорошо так же, как и мне, то нам точно нужно с ним поговорить. Срок подходит. Я же по делам.

— По делам, хм... — Карл задумался. Несмотря на массивный и грозный вид тупым он не казался, да и не был. Иначе бы ростовщик его не держал при себе. Парню не хватало такта и терпения, чтобы разумно выбивать долги для начальства, но для всего остального он годился. — Хорошо, я провожу.

— Звучит так, точно на него напали.

— Именно, — недовольно буркнул Карл. — Он сам расскажет, если захочет, у меня не спрашивай. Не велено распространяться.

— По крайней мере, он может говорить?

— Да-да, — кивнул здоровяк и сперва постучал, а потом открыл дверь в кабинет Дитера. — Заходи.

Глава 2. Не было печали

— Фройнде! — прохрипел Дитер, поднимая на меня глаза. — Давно тебя не видел. И... — взгляд его упал на мою трость, — кажется, не мне одному «повезло». Можешь идти вниз, Карл, спасибо.

Здоровяк кивнул и захлопнул за собой дверь. Дитер выглядел вполне обычно. Его выдавал лишь голос, точно простуженный.

— Карл сказал, что с тобой что-то случилось, — я опустился на стул напротив, приставил к нему трость, сложил руки на коленях. В кабинете было на удивление прохладно, так что снимать пальто желания не возникло.

— Угу, — ростовщик снова погрузился в бумаги. — Большая неприятность случилась, и я чрезвычайно рад, что ты пришел.

— Не очень заметно, — я наклонился, чтобы рассмотреть его лицо: — радости не видно.

— Скажи мне, Максим, — Дитер с усилием выпрямился и часто, но мелко задышал, — тебе доводилось когда-нибудь сталкиваться со взрывчаткой?

— Я думаю, что мне очень повезло не сталкиваться с ней вообще, иначе бы я сейчас не сидел перед тобой.

— Оно и видно, — он приложил ладонь к ребрам, — бестолково это. Легкая контузия, сказали мне врачи. Только вот дышать нормально до сих пор не могу, — он бросил на стол ручку и выдохнул: — Прости мою бестактность. Я правда рад тебя видеть, мой друг, но мое состояние меня раздражает. С чем пожаловал?

— Срок подходит, — напомнил я.

— Знаю, в банк пора. А ты что, уже все потратил?? — вдруг осенило его.

— Не все, но мне так кажется, что мои ресурсы стали таять неоправданно быстро.

— Настолько быстро? — недоверчиво уставился на меня немец. — Не может быть.

— Жизнь меняется.

— О, так ты нашел ее! Я же читал газеты, но там... — он на секунду замолк, — это же ты на той фотографии в театре, верно?

— Верно, — улыбнулся я. — В этом у меня все-таки успех. Но, пожалуйста, не говори никому. Ситуация сейчас слишком сложная для того, чтобы демонстрировать меня миру.

— Все-таки не все ладно?

— Как видишь, — я указал на трость. — Теперь я временно как ты.

— Не надо, как я, — замотал головой ростовщик. — Шутишь? Я такого врагу не пожелаю. Но я вижу, что у тебя все еще какие-то тайны и секреты. Значит, Третье отделение тебя скрутило окончательно?