Паутина жизни

— И почему же нет, черт возьми? — Теперь он казался возмущенным, и мне потребовалось приложить немало усилий, чтобы не улыбнуться тому, как это было восхитительно.

— Ну, во-первых, ты не такой обаятельный, как я, — ответил я, радуясь тому, что, хоть ему и не о чем беспокоиться, он все равно взволнован. Была в этом какая-то ранимость, которая глубоко тронула меня. Испугавшийся Ян Дойл, обеспокоенный тем, что кто-то может вскружить мне голову, казался ужасно милым. — И мы оба знаем, что ты не так легко заводишь друзей, и…

— Иди к черту, Ми, — проворчал он, шлепнув меня по животу. — Я охренеть как обаятелен.

— … я знаю, что ты никогда мне не изменишь.

Он замер.

— Погоди, я не говорил, что у тебя с ним что-то было.

— Разве?

— Блядь, нет! — закричал он, с каждой секундой все больше заводясь. — Ты никогда этого не сделаешь.

— Совершенно верно, никогда.

— Тем не менее ревную я ничуть не меньше, — прошептал он, наклоняясь и целуя меня в щеку. — Но это уже моя вина. Это я оставляю тебя в полном одиночестве.

Я не собирался вновь поднимать тему его службы, когда он исполнял военные обязанности во время похорон погибшего товарища.

— Ну, я всегда буду ждать тебя здесь.

— Хорошо, — произнес он, глубоко вздохнув и снова крепко обняв меня. — Это все, что мне нужно.

Я обнял его в ответ, чтобы он знал наверняка, что я чувствую то же самое.

— Хорошо, тогда нам лучше вернуться, — произнес Ян, и я услышал нерешительность в его голосе. Даже когда он поцеловал меня в щеку, прежде чем медленно отстраниться. Мы двигались не спеша, наслаждаясь связью, не решаясь разорвать ее, но зная, что наш тихий момент передышки закончился.

Обойдя склеп, мы вышли на кладбищенскую аллею, которая тянулась вдоль всего участка, и направились обратно к остальным.

— Твою мать, Дойл!

Там были Оделл, Бейтс и еще два незнакомых мне парня, и, честно говоря, я планировал вести себя хорошо. Собирался просто молчать, пока не придет время уходить, но тут я разглядел человека, которого ударил, и не смог сдержать смех.

— Да пошел ты, Джонс!

Трудно выглядеть угрожающе с тампонами, засунутыми в нос, рейнджер ты или нет. Оделл, весь опухший и возмущенный, представлял собой ту еще уморительную картину. Даже когда я попытался перестать смеяться, с ухмылкой ничего поделать не мог.

— Гордишься этим дерьмом? — вспыхнул один из незнакомых мне парней, в его голосе звучала неприязнь, а руки были сжаты в кулаки.

Я пожал плечами.

— Он напал на меня первым, приятель.

— Это же похороны, ублюдок!

— Да, я знаю, — ответил я, указывая на Оделла. — Расскажи своему другу.

К ним присоединились еще двое мужчин, и я заметил, как Ян глянул по сторонам. Мы стояли вдалеке от других и были в меньшинстве, так что драка пройдет с переменным успехом, а рисковать не хотелось. Все эти мужчины являлись обученными солдатами, которые могли навредить мне, не беря в расчет пьяного в хлам Оделла, и я не собирался позволить кому-либо из них снова причинить вред Яну. Одного раза было более чем достаточно.

— Эй, что происходит?

Все обернулись и увидели улыбающегося заместителя маршала США Криса Беккера. Ростом в шесть футов три дюйма, сложенный как полузащитник — кем он и являлся в колледже, — Беккер казался одним из приятнейших парней, которого только можно мечтать встретить, только вот это было совсем не так.

— Как дела, дамы? — спросил он нас с Яном, фыркнув от смеха.

— Извините, что беспокоим вас на похоронах и все такое, — вмешался его напарник и лучший друг Уэс Чинг, пробираясь сквозь толпу мужчин, окружавших нас, и подходя ко мне. — Но если мы едем страдать в «Долбанутую Сову», то должны быть уверены, что и вы с Дойлом тоже.

Будучи самым низким в нашей команде — при росте в пять футов десять дюймов, — Чинг не производил на людей впечатление самого пугающего среди нас, и зря. Все было совсем наоборот. Я видел, как Чинг с тремя пулями в теле арестовывал преступника, видел, как он несся по середине скоростной автострады Эйзенхауэра, уворачиваясь от легковых и грузовых автомобилей, и как он бежал по лесам двенадцатого этажа на строительной площадке. Его яйца были настолько большими, что удивительно, как он мог ходить, поэтому, когда Чинг шел через толпу, люди убирались с дороги. Даже собравшаяся военная элита. Они освобождали для него путь. Он, как и наш босс, являлся бывшим морским пехотинцем. Очевидно, даже когда покидаешь службу, выправка остается.

— Смирно! — раздался крик из-за спины собравшихся.

Все замерли на месте и отдали честь мужчине, который тоже легко пробирался сквозь толпу. Ян выказал такое же уважение, отдавая честь, и стоял смирно, когда мужчина подошел прямо к нему. Черная нашивка формы гласила: «ДЕЛАНИ».

— Вольно, — сказал он Яну, но все остальные тоже расслабились. — Дойл.

— Сэр, — ответил Ян, и я уловил насколько холодно прозвучал его голос.

— Мне нужно, чтобы ты присоединился ко всем в доме Лэрда, тогда мы сможем обсудить вопрос очень деликатного характера, который затрагивает всех нас.

— Простите за вопрос, сэр, но я уже довольно давно не являюсь частью этого подразделения.