Возле ворот я оглянулся. Мимо меня проходили люди. Кто-то негромко переговаривался, кто-то наливал воду из крана в пятилитровую канистру, кто-то покупал луковицы цветов, чтобы высадить их на могилу. Но три фигуры, три тени, три родных человека стояли поодаль, вместе, рядом. Они махали мне рукой. Они прощались. Прощались до следующей весны, когда мы встретимся вновь – поговорить, пообщаться. Тогда я смогу снова выговориться, насладиться общением, снова вывернуть душу, поделиться новостями, раскрыться, поплакать. Я твёрдо был уверен, что мне это надо. Что, несмотря на разлучившую нас лапу смерти, они помогают мне преодолеть жизненные трудности, решить проблемы, посочувствовать, дать совет. Я был твёрдо уверен, что они до сих пор помогают мне молитвами или даже каким-то невидимым присутствием.
Я дошёл до контейнера, избавившись от мусора. Что-то привлекло моё внимание. Я поднял руку. На рукаве пиджака обнаружил прилипшую белую паутинку, с могилы Иры. Тонкая, ранимая, хрупкая, она была похожа на трепетный парус, раздуваемый морским порывом ветра. Я осторожно поддел ногтём ниточку. Паутинка, избавившись от опеки грубой ткани, резво поднялась на воздух. Она плавно изгибалась, словно благодарила меня, за подаренную свободу. Устремившись ввысь, паутинка подарила мне солнечные блики ярких лучей. Я понятливо улыбнулся.
Души Рашид абы, Дамира апы и Иринки взлетели ввысь, домой, в синеву бескрайнего неба. Самые близкие люди не исчезли, не растворились, не умерли! Они остались во мне! Остались в моём сердце и памяти! Я их никогда…, никогда не позабуду!